Расул Султангазиев: Нам даже снятся хирургические сны

Выполнить такую операцию лапароскопически? - удивились коллеги Расула Султангазиева, известного в нашей стране хирурга. - Уж слишком рискованно. В такой ситуации проще было убрать желчный пузырь открытым доступом.

- Да, проще для нас. Через большой разрез нам легче было бы добраться до органа и удалить его. Но операция старым методом, как известно, более травматичная. Представьте, сделать два–три прокола в брюшной стенке или большой разрез. Она тяжело переносится больными, только на восстановление потребовалось бы более десяти дней, - соглашается Расул Абалиевич. - Тем более пациентка просила прооперировать ее лапароскопически. Ей всего 24 года, уже есть шов после первой операции. И приобрести еще один не хотела. И мы ее понимали, хотя осознавали, что просьба ее трудновыполнимая.

- Признаюсь, во время операции меня не покидала мысль, когда же Расул Абалиевич, столкнувшись со столькими сложностями, перейдет на открытый доступ, - говорит заведующий хирургическим отделением Клинической больницы управления делами президента Азат Тогочуев.

Но сомнений и колебаний по этому поводу, похоже, у самого Султангазиева не возникало. Миллиметр за миллиметром пробивался он к желчному пузырю через твердые, как камень, спайки в брюшной полости пациентки.

Пузырь был воспален и забит мелкими камнями. Но опасность была в другом. Входящие и выходящие из него сосуды были увеличены в три–четыре раза. Диаметр их в норме не превышает двух миллиметров, а у пациентки они были расширены до шести–семи. Как пояснил Азат Азырбекович, стенки их были настолько истончены, что малейшее прикосновение грозило кровотечением.

Обычно операцию по удалению желчного пузыря хирурги этой клиники проводят в течение получаса. Но этот случай был из ряда вон выходящим, неординарным, а 24–летняя Гульпери - просто уникальной пациенткой. Операция длилась три часа.

Хирурги Клинической больницы управления делами президента второй раз спасли жизнь этой больной из далекого Сузакского района. Гульпери впервые оказалась в этой больнице в 2014 году. В шестнадцать лет в консультативной поликлинике Национального госпиталя ей поставили страшный, по сути, смертельный диагноз - цирроз печени, пищеводное кровотечение и направили сюда.

- Мы повторно обследовали пациентку и установили, что диагноз поставлен ошибочно. У нее была портальная гипертензия - повышенное давление в портальной вене из–за ее врожденной аномалии. Но признаков цирроза явно не наблюдалось, - пояснил Расул Абалиевич.

Но и новый диагноз тоже не сулил ничего хорошего. И если не исправить ошибку природы вовремя, то у таких больных сильно увеличиваются вены пищевода и могут лопнуть в любой момент. Кровотечение же для Гульпери могло стать фатальным.

- Портальная вена, - как пояснил Азат Азырбекович, - получает кровь и всех органов пищеварения и переносит ее в печень. Затем она попадает в сердце и уходит в общую циркуляцию. Это в норме. Но у нашей пациентки из–за аномалии развития вены практически вся кровь переправлялась в обход печени и застаивалась в брюшной полости. Страдало сердце от недостатка крови, а сосуды пищевода, наоборот, от ее переизбытка и могли не выдержать напора.

По жизненным показаниям, врачам тогда пришлось удались селезенку, которая, как они объяснили, из–за застоя крови в ней превратилась в огромное кладбище эритроцитов. Из–за чего нарушался и уровень тромбоцитов и лейкоцитов. В общем одно цеплялось за другое и превращалось в большую угрозу для 16–летней Гульпери.

- Чтобы спасти девочку, мы тогда сделали анастомоз с помощью искусственного протеза, соединив нижнюю полую и верхнюю брыжеечную вены. Благодаря этому смертельная опасность пищеводного кровотечения миновала, - говорит Расул Абалиевич.

Но через четыре года, по его словам, у девушки образовались камни в желчном пузыре, начались болевые приступы. И когда они стали повторяться почти ежемесячно, Гульпери вновь приехала к своим спасителям.

Операция, а без нее никак нельзя было обойтись, и на этот раз, предстояла не из простых: удалить желчный с камнями, не повредив огромных размеров сосуды, входящие и выходящие из него. В придачу к этим сложностям Гульпери в течение восьми лет после первой операции принимала коагулянты, чтобы избежать тромбозов в искусственном протезе. А это увеличивало риск большего кровотечения. Хотя его все же не удалось избежать. Но, слава Богу, на результатах операции это не сказалось.

- Наш анестезиолог Жаныбек Эркинбаев, как всегда, оказался на высоте, гемодинамика не колебалась. Мы за ним в любых ситуациях, как за каменной стеной, - заверил заместитель директора по хирургии больницы Кубанычбек Абиров.

После операции, как рассказали хирурги, они, конечно, переживали. Поскольку могли начаться осложнения, если что–то сделали не так. Но УЗИ показало, что она проведена идеально. На второй день после операции Гульпери уже гуляла по коридору отделения...

Успех каждой операции в этой клинике, безусловно, связан с тем, что здесь в одной связке работает команда профессионалов. Все их усилия направлены именно на него. А успех - это жизнь и здоровье их пациентов. Господи, и как рады бывают врачи, когда в их арсенале появляются новые современные аппараты и инструменты. Приблизить успех этой операции, как они считают, помогли ультразвуковой скальпель, который точно режет ткань и запаивает мелкие сосуды, и аппарат лигашу для герметизации сосудов.

- Любая уважающая себя клиника, где проводятся сложнейшие операции, должна иметь их. И Султангазиев, будучи еще директором больницы, сделав все возможное, чтобы в нашей клинике они тоже были, - говорит заведующий отделением Тогочуев.

Вряд ли кто будет спорить, что современное оборудование - это крайне важная вещь в любом медучреждении, но ничто не сравнится с профессионализмом и честностью хирурга.

И что я заметила и в этот раз, и во время предыдущих встреч: в нашу беседу постоянно вклинивались звонки мобильников врачей.

- Выключать их ни в коем случае нельзя. Хирург - это нечто постоянно действующее. Вне времени, вне пространства, - считает Султангазиев. - Иногда нам даже снятся хирургические сны. И это нормально, - смеется Расул Абалиевич. - О чем больше всего думаешь, то и снится. Порой поэтапные, как озарение какое–то. И нередко потом в операционной вмешательство проходит так же, как увиденное во сне. Это, говорят, издержки профессии, без которой мы не представляем своей жизни...