в советское время оснванием для исчисления пенсии писателям являлось свидетельство о зачислении в союз писателей и независимо от срока засчитывался им стаж. с 1 января 1992 года ситуация изменилась и в соответствии с законом ссср "о пенсионном обеспечении граждан ссср" в стаж работы засчитываются только те периоды, за которые исчислялись страховые взносы, в 1996 году в республике был введен так называемый персонифицированный учет, когда на каждого гражданина открывался индивидуальный идентификационный номер, и работодателем или сами гражданином на этот счет перечислялись страховые взносы, по базе данных с 1996 года в территориальных управлениях соцфонда эти данные можно найти, потому что отчеты предприятий составлялись в 2 экземплярах и подписывались предприятием м соцфондом,а затем хранились- один в соцфонде, другой на предприятии, поэтому надо искать по базе данных в соцфонде
Пазылов: Писатели в Кыргызстане не могут добиться справедливой пенсии
Трудовой кодекс и пенсионное законодательство проигнорировали труд писателей современного Кыргызстана. Об этом в интервью "ВБ" рассказал литератор и лауреат Международной Айтматовской премии Абибилла Пазылов.
12 декабря в Кыргызстане отмечается День национальной литературы. Как правило, только в этот день писатели удостаиваются внимания от общественности и государства, а после вновь оказываются забытыми. В канун праздника литератор рассказал о насущных проблемах современных писателей.
Когда бюрократия сильнее творчества
По словам Пазылова, вот уже более 5 лет писатели республики, достигшие пенсионного возраста, испытывают трудности в оформлении пенсии из-за полной или частичной утери бухгалтерских документов творческого союза, а также так или иначе прекративших свое существование книжных издательств, газеты "Кыргызстан маданияты" ("Культура Кыргызстана") и журнала "Ала-Тоо".
"Раньше были такие издания, в которых работали писатели, и через эти организации мы могли получить гонорары за новые книги. Но после их ликвидации выяснилось, что все бухгалтерские документы оказались полностью либо частично утеряны. Поэтому негде им восстановить суммы гонораров и заработной платы предыдущих лет. А ведь Соцфонд на основании этих бухгалтерских документов определяет размер пенсии", - рассказал Пазылов.
И теперь из-за невозможности восстановить эти документы писатели могут рассчитывать лишь на минимальный размер пенсии. Отметим, средний размер пенсии писателей не превышает 5-6 тысяч сомов.
Он добавил, что литературного фонда для помощи писателям не существует и каждый раз они надеются на внимание спонсора.
"Писатели получают путевку от Союза писателей. Для фестивалей и других мероприятий союз ищет спонсоров. Нуждающиеся работники литературы получают помощь от президента Алмазбека Атамбаева, но он выделяет эти средства из своих личных средств, так как является членом союза и старается помогать им", - добавил он.
Безработных писателей не бывает
Он отмечает: писатели не могут добиться положенных размеров пенсий и из-за того, что Трудовой кодекс и пенсионное законодательство не учли специфики труда писателей. И даже несмотря на активное творчество, формально они считаются безработными.
"В связи с ликвидацией этих организаций писатели несколько лет не работали, а теперь, возможно, где-то уже устроились. Но этот период, который писатель вынужденно не работал, потому что после распада СССР организация была ликвидирована или штат сокращен, не считается как трудовой стаж. Поэтому некоторые писатели из-за этого интервала не могут набрать необходимый трудовой стаж. Но ведь все это время они продолжали писать книги, публиковаться и активно заниматься творчеством и делать вклад в развитие литературы независимого Кыргызстана", - сетует литератор.
Пазылов предлагает вернуть норму беспрерывного трудового стажа для писателей, которая существовала до распада СССР.
"В Советском Союзе существовала такая норма, как непрерывный трудовой стаж для писателей. Тогда, если писатель не работал в какой-то организации, но занимался творчеством, то все равно у него шел трудовой стаж, ведь он выполнял свою главную функцию - занимался литературой. Поэтому я считаю, что такие нормы нужно ввести и для современных писателей.Все попытки Союза писателей поднять вопросы пенсионного обеспечения писателей пока безуспешны", - добавил он.
Литература обнищала
Но самой большой несправедливостью для писателей Пазылов считает то, что с каждым годом литература уходит на задворки сознания кыргызстанцев.
"Сегодня писателям не менее важна и моральная поддержка общества. В республиканских СМИ больше отводится мест скандальным происшествиям наших мигрантов, чем, допустим, публикациям кыргызских авторов на русском языке в российских изданиях", - считает литератор.
И от этого творческая и профессиональная планка для самих писателей снизилась, а моральное право на писательство получает каждый, кто может оплатить выпуск книги.
"Например, количество членов Союза писателей в советский период не доходило и до 300 человек, это с учетом тех классиков, которые уже отошли в иной мир. А теперь в союзе могут состоять до 500-600 членов. Конечно, критерии литературного искусства упали. У нас теперь депутаты и министры издают романы, олигархи, бывшие чиновники "высокого полёта" заказывают для собственных сугубо субъективных воспоминаний фолианты с суперобложками, а маститые и молодые поэты зачастую тщетно ищут нежадных толстосумов, чтобы выпустить "тощую" книгу стихов с мизерными тиражами. Молодежь все больше интересуется айфонами вместо Айтматова, а в недрах некоего министерства готовят проект решения о дальнейшем сокращении в школьной программе без того минимальных часов по родной словесности и всерьез разглагольствуют устами "придворных" экспертов о фатальной необходимости оного. Разве это нормально?" - задался вопросом Пазылов.
- Ваши удостоверения? - она с удивлением глядела на пенсне Коровьева,а также на примус Бегемота, и на разорванный Бегемотов локоть.
- Приношу вам тысячу извинений, какие удостоверения? - спросил
Коровьев удивляясь.
- Вы писатели? - в свою очередь, спросила гражданка.
- Безусловно, - с достоинством ответил Коровьев.
- Ваши удостоверения? - повторила гражданка.
- Прелесть моя... - начал нежно Коровьев.
- Я не прелесть, - перебила его гражданка.
- О, как это жалко, - разочарованно сказал Коровьев и продолжал: -
ну, что ж, если вам не угодно быть прелестью, что было бы весьма приятно,
можете не быть ею. Так вот, чтобы убедиться в том, что Достоевский -
писатель, неужели же нужно спрашивать у него удостоверение? Да возьмите вы
любых пять страниц из любого его романа, и без всякого удостоверения вы
убедитесь, что имеете дело с писателем. Да я полагаю, что у него и
удостоверения никакого не было! Как ты думаешь? - обратился Коровьев к
Бегемоту.
- Пари держу, что не было, - ответил тот, ставя примус на стол рядом
с книгой и вытирая пот рукою на закопченном лбу.
- Вы не Достоевский, - сказала гражданка, сбиваемая с толку
Коровьевым.
- Ну, почем знать, почем знать, - ответил тот.
- Достоевский умер, - сказала гражданка, но как-то не очень уверенно.
- Протестую, - горячо воскликнул Бегемот. - Достоевский бессмертен!
- Ваши удостоверения, граждане, - сказала гражданка.
- Помилуйте, это, в конце концов, смешно, - не сдавался Коровьев, -
вовсе не удостоверением определяется писатель, а тем, что он пишет! Почем
вы знаете, какие замыслы роятся у меня в голове? Или в этой голове? - и он
указал на голову Бегемота, с которой тот тотчас снял кепку, как бы для
того, чтобы гражданка могла получше осмотреть ее.
- Пропустите, граждане, - уже нервничая, сказала она.