Дуйшенбек Зилалиев: На Иштамберды начнут добывать золото без цианидов

О ситуации на перспективных месторождениях и прогнозах на 2015 год в интервью "ВБ" рассказал директор Государственного агентства по геологии и минеральным ресурсам Дуйшенбек Зилалиев.

- На месторождении Бозымчак начались пусконаладочные работы. Когда добыча выйдет на проектную мощность?

- Я постоянно общаюсь с руководством компании "Казахмыс голд Кыргызстан". Пусконаладочные работы действительно идут, но у них есть некоторые вопросы по оборудованию и технологии. Судя по тому, что они говорят, к следующему году, где-то весной, они все-таки запустятся на полную мощность. Мы их торопим, потому что постоянное оттягивание сроков никого не устраивает. Но понимаем, что это происходит по объективным причинам.

Со своей стороны агентство оказывает поддержку. Другие ведомства и правительство понимают, что нужно запускать рудник. Ведь это будет одним из самых крупных предприятий. Ожидаются серьезные налоговые поступления в бюджет.

- По согласованному в начале года плану горных работ они должны были все же запуститься на полную мощность?

- К концу этого года у компании стояла задача выработки определенного объема руды. К сожалению, она не смогла ее исполнить. В результате инвесторы вынуждены были внести плату за удержание лицензии. Средства в бюджет, таким образом, они будут платить и в дальнейшем при несоблюдении установленных сроков.

- Какой объем поступлений ожидается от "Казахмыса"?

- По данным Министерства экономики, в государственную казну поступит до 35% от валового дохода компании. Районный бюджет получит 2% от валового дохода. Это очень внушительная сумма. Пока точными данными не могу оперировать, потому что нет показателей по объему добычи, но полагаю, что регион начнет процветать.

- Похожая ситуация с задержкой начала производства наблюдается на месторождении Талды-Булак Левобережный. Разработчик так же платит за удержание лицензии?

- Да, точно так же с них взимается плата за удержание лицензии. Но у китайских инвесторов причины задержки немного другие. Как они обосновывают, по объективным причинам произошло удорожание проекта. Вначале они считали одну сумму, но в ходе строительства она увеличилась. Мы их понимаем, потому что сказать точно, когда будет запущено предприятие, тяжело. Масса факторов влияет на сроки. Но я уверен, оба предприятия - Бозымчак и Талды-Булак Левобережный - заработают на полную мощность в следующем году.

- Чем в этом году занималась компания Robust Resources, выкупившая месторождения Андаш и Талды-Булак? Какой план работ у нее был и как он соблюдался?

- Этот инвестор очень активно работает. В ноябре в Кыргызстан приехал топ-менеджмент компании. Я тоже встречался с руководителями. Инвесторы столкнулись с суровой реальность в вопросе взаимодействия с местным населением, но они не отступают, потихоньку работают. Там тоже немного сдвинутся сроки реализации, но отступать они не намерены. На этот год у них была одна задача - снять напряжение в отношениях с населением. Как только этот вопрос разрешится, они обратятся к нам и начнут работать активнее.

- Как продвигаются дела на месторождении Шамбесай?

- Что касается Шамбесая, там история известная – опять же местное население не давало работать компании, потому что месторождение расположено в непосредственной близости от населенного пункта.

Сейчас я с осторожным оптимизмом отношусь к этому проекту. Компания Manas Resources в данное время налаживает контакт с местным населением. Помимо этого, разработчик принял правильное, на мой взгляд, решение по сокращению своей лицензионной площади. Компания далеко отодвигается от села. В целом работы ведутся по всем направлениям. Думаю, окончательный проект разработки рудника компания представит в 2015 году.

- Что происходит на месторождении Иштамберды?

- Разработчики приостановили в этом году все работы, но поставили нас в известность и вносят плату за удержание лицензии. Остановили деятельность по очень уважительной причине: компания полностью меняет технологию производства.

И самое важное: Full Gold Mining уходит от практики вывоза концентрата и переходит на полный цикл производства золота. Компания станет, как на Кумторе, производить слитки Доре, которые будут поступать на аффинажный завод в Кара-Балте для полной переработки.

- Идут ли какие-либо работы на месторождениях Кутессай и Калесай?

- Нет. Лицензии аннулированы Госгеологоагентством по решению суда. Идут судебные разбирательства, в том числе в международных судах.

- Вы не пытались сесть за стол переговоров для разрешения конфликта?

- Пытались очень много раз. С прошлого года как я возглавил ведомства, сам выезжал на место, знакомился с производством, встречались отдельно с руководством компаний и вместе с премьер-министром, вице-премьер-министром. Много контактов было, но, к сожалению, мы считаем, что они не выполнили свои обязательства и претензии кыргызской стороны обоснованны.

- Курментинский цементный завод и одноименное месторождение формируют единый производственный цикл. В случае реализации лицензии на месторождение на конкурсе другому игроку, что станет с заводом?

- Правительство, как вам известно, объявило конкурс на Курментинское месторождение. Установлена ориентировочная цена в $6 млн. Там была очень длинная непонятная история с зарубежным инвестором, у которого по решению суда аннулирована лицензия. В этой ситуации правительство приняло единственно правильное решение – выставить месторождение на конкурс. До этого были какие-то попытки передать рудник снова заводу путем прямых переговоров.

Но мы в прошлом году проанализировали, что есть спрос на месторождение, потому что качество известняка уникальное. Просто отдать через прямые переговоры рудник было бы преступно. Поэтому считаем, что самым правильным вариантом будет провести открытый инвестиционный конкурс.

Неизвестно, будут ли владельцы завода участвовать в конкурсе, но если на торгах победит другой инвестор и не договорится с заводом, то победитель может построить новый завод. У нас, кстати, строительство цементного завода и в условиях конкурса прописано. Но это уже право инвестора, который получит лицензию на разработку месторождения. Наверное, их первым шагом будет попытка договориться с владельцами завода, ведь там существуют производственные мощности, можно провести модернизацию и работать. Но если не договорятся, то нужно будет строить новый завод.

- Рассматривается ли вопрос финансирования каких-либо проектов в горнорудной отрасли за счет создаваемого Кыргызско-Российского фонда развития с капиталом $1 млрд?

- Пакет проектов, который будет финансироваться из средств фонда только формируется. Мы дали свои предложения. Я знаю, что частные компании тоже намерены выйти со своими проектами. И принимая во внимание то, что на сегодняшний день мы говорим о горнорудной отрасли как о локомотиве нашей экономики, думаю, несколько проектов будут реализованы при финансовой поддержке фонда.

Хотя горнорудная отрасль на сегодняшний день настолько ликвидный сектор, что, честно говоря, большой нужды в этих средствах нет. В нашу отрасль идут обеспеченные компании, которые видят перспективу. Сюда не идут компании без денег. Без денег приходят мошенники, чтобы получить лицензию, а потом продать ее подороже.

Поэтому говорить о том, что мы сильно нуждаемся в этих средствах неправильно. Но было бы очень интересно рассмотреть в рамках этого фонда строительство золотоизвлекательной фабрики на юге страны. У нас там много упорных руд с содержанием мышьяка, перерабатывать которые в Кара-Балте невозможно. И у нас строительство этой фабрики уже давно напрашивается. Вот если бы мы ее там создали, то многие вопросы с вывозом концентрата были бы сняты. Просто ввели бы запрет и замкнули бы на этой фабрике переработку всех руд, которые пока вывозятся.

- Тогда бы фабрика на 100% принадлежала государству?

- Не обязательно, может быть еще и частный капитал. Если мы говорим только о средствах фонда, то предполагается больше полное владение государством. Опять же к проекту строительства золотоизвлекательной фабрики проявляют интерес и частные компании. Из без фонда они готовы профинансировать этот проект с единственным условием: правительство должно обеспечить загруженность фабрики. Я понимаю, что деньги фонда нам нужны больше для других отраслей, где необходимо быстро развиваться или которые менее привлекательны в инвестиционном плане.

- Какие значимые для отрасли и компаний нововведения разрабатываются и могут быть внедрены в будущем году?

- Готовим второй пакет изменений в Закон "О недрах". Они направлены в первую очередь на установление понятных правил игры. Устраним вещи, которые, к сожалению, много лет давали возможность для коррупционных проявлений.

К примеру, вводим такое понятие, как право первой заявки. На сегодняшний день сложилась такая ситуация, что при поступлении заявки на какой-либо объект Госгеологоагентство должно выждать 30 дней. К сожалению, этим злоупотребляют наши сотрудники. Они видят, что подана заявка на неплохое место и искусственно через свои какие-то подставные компании организуют вторую заявку. Таким образом, первая компания должна договориться со второй через откаты. И таких моментов достаточно, самое интересное - это право первой заявки.

Еще мы вводим конкретную ответственность работников госагентства перед бизнесом в виде административных штрафов. Кроме того, мы вводим обязательность по ИПДО (Инициатива прозрачности горнодобывающей отрасли) для абсолютно всех лицензиатов. То есть отчетность компаний будет полностью открыта. Потому что много нареканий от населения на то, что вроде компания отчитывается о крупных инвестициях, но этих денег не видно.

Проект изменений уже готов. В ближайшее время мы выставим его на общественное обсуждение. Но также готовы и для других предложений.

- Как "Баткеннефтегаз" намерен разрабатывать месторождения, где обнаружены серьезные запасы газа? Ведет ли компания переговоры и с российским "Газпромом"?

- "Баткеннефтегаз" представил нам геологический отчет на то, чтобы мы поставили на госбаланс 508 млн кубометров газа по двум площадям. В ближайшее время решение будет принято. Да, руководство компании ведет переговоры. Пока конфигурация будущего проекта четко не определена. Если руководствоваться последними данными о потребности юга Кыргызстана в газе (более 30 млн кубометров в год), то запасов должно хватить более чем на 10 лет.

- Будет ли возвращен вашему ведомству статус министерства?

- Я не отказываюсь от этой идеи, но к этому нужно идти поэтапно. Сначала стоит реализоваться как агентство с расширенными полномочиями. Агентству дали дополнительные полномочия, попробуем в новом году поработать так. Если полномочий не хватит, то внесем предложения в правительством. А если встанет вопрос о том, что необходимо именно стать министерством, тогда и поставим этот вопрос.

- Увеличится ли в следующем году финансирование экспедиций?

- Нет, к сожалению, финансирование экспедиций со стороны государства не увеличилось. Остались все те же 36 млн сомов на год, которые уже несколько лет не меняются. Но есть очень хорошая новость - мы начали зарабатывать деньги и у нас есть специальный счет по развитию минерально-сырьевой базы, откуда деньги будут идти прямиком на нужды экспедиции. На счет уже накопилось порядка 13 млн сомов. В нынешней ситуации это огромная поддержка.

И я забегу вперед, мы будем реформировать все наши подведомственные организации. В структуре агентства есть около десятка непонятных подразделений. Нужно оптимизировать их работу, собрать в одну организацию и по примеру России и Казахстана создать некое подобие "Кыргызгеологии". Это будет мощное предприятие, активы будут в одном месте, оно работать будет по государственному заказу.

- "Кыргызалтын" по-прежнему имеет притязания на свои потерянные активы, они обоснованны, по вашему мнению?

- Имеют право на существование. "Кыргызалтын" нужно поддерживать. Сейчас даже с имеющимися активами предприятие работают неэффективно. Поэтому для начала там, наверное, нужно пересмотреть вопросы эффективного управления. Они работают еще по старым лекалам. Правительство готово накачать компанию активами, но она к этому еще не готова. Мы готовы дать им преференции и закон это не исключает.