НБКР: борьба с отмыванием незаконных доходов касается каждого

Недавно в Душанбе члены Евразийской группы по противодействию легализации преступных доходов и финансированию терроризма (ЕАГ) приняли решение о снятии нашей страны с процедуры усиленного мониторинга организации. О том, как нам удалось прийти к таким результатам, рассказал Эрмек Бейшеев, начальник отдела экспертизы отдельных операций управления инспектирования Национального банка КР.

- Когда и с чего началась борьба с теневыми доходами в нашей стране?

- Закон о борьбе с отмыванием денег был внедрен в 2006 году. В 2007-м Кыргызстан прошел первый раунд взаимных оценок. Для этого к нам приезжали эксперты, которые изучали и анализировали нашу национальную систему, режим борьбы с отмыванием денег. В первую очередь их внимание было направлено на законодательство, правовую систему. И на то, как эти вопросы реализуются на практике. Вплоть до 2011 года проходили оценки. И в итоге международное сообщество пришло к выводу, что на тот момент наша страна в значительной степени не соответствовала существующим 40 базовым и 9 специальным рекомендациям ФАТФ. Недостатки у нас были не менее чем по 30 показателям. В связи с этим констатировали, что Кыргызстан является страной повышенного риска в части отмывания денег и финансирования терроризма. В 2011 году нас включили в "серый" список ФАТФ - группы разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег.

- Несоответствие этим критериям, что оно означает для страны в целом? Какие есть отрицательные стороны?

- Если мы не соответствуем стандартам, то серьезные экономические партнеры смотрят на нас с подозрением. Как правило, территории, где достаточно низок уровень имплементации указанных рекомендаций, – это страны третьего мира. То есть на нас до последнего времени смотрели именно как на такую страну.

- Мы могли проигнорировать рекомендации ФАТФ?

- Если бы мы ничего не делали в этом направлении, то нас постепенно передвигали бы во все более темные списки. В итоге наше положение стало бы очень затруднительным. Сам по себе факт нахождения в подобных списках означает, что страна ограничена на международном уровне в получении каких-то преференций. Кроме того, инвесторы смотрели бы на нас, как на страну с большими рисками, в чью экономику вкладывать не стоит. Также мы, безусловно, ощутили бы блокирование нашей банковской системы.

- Какие нормативные акты были трансформированы для улучшения ситуации?

- Я назову те, в разработке и согласовании которых участвовал Нацбанк. В первую очередь это закон "О лицензировании". Согласно международным требованиям, есть такое понятие, как лица или организации, оказывающие услуги по переводу денег и ценностей. У нас к такой категории относятся в числе прочих платежные терминалы. Согласно международным стандартам, их деятельность должна регулироваться надзорным органом. В нашем случае это Нацбанк. До последнего времени в нашем законодательстве такой нормы не было. Мы над этим вопросом долго бились. Пришлось интенсивно работать с частным сектором, объясняя необходимость подобного нововведения. И в конце 2013 года соответствующие поправки в закон "О лицензировании" были приняты. Плюс сейчас разработан законопроект о национальной платежной системе. По нему создана специальная согласительная комиссия, как только она озвучит свои выводы, полагаю, законопроект вступит в силу.

- Финансовое законодательство КР считается одним из наиболее либеральных на территории бывшего СССР. Введение дополнительных законодательных норм делает его более жестким?

- В принципе нет. Все это было прописано у нас в законодательстве и раньше. Просто не хватало каких-то деталей. К примеру, закон об операциях в заграничной валюте предполагает, что зарубежная валюта беспрепятственно входит и выходит с территории Кыргызстана. Единственное наше требование – это декларирование средств, которые участвуют в трансграничных операциях. В РФ все намного сложнее. У них есть такое понятие, как валютный контроль: они досконально проверяют, что за деньги, куда и откуда идут. Вплоть до того, что если вы хотите оплатить какой-то контракт многократно, то вы вынуждены пользоваться одним и тем же банком. Международные стандарты не налагают ограничений, единственное их требование, чтобы все было прозрачно и в рамках закона.

- Выходит, теперь наша система борьбы с отмыванием нелегальных средств и финансированием терроризма настолько же совершенна, как, допустим, в Германии?

- Нет, но она в значительной степени приблизилась к международным стандартам.

- Мы должны делать что-то еще?

- Нет предела совершенству. Сейчас выпущена новая редакция рекомендаций ФАТФ, на которую будет ориентирован новый этап взаимных оценок, который пройдет в следующем году.

- Какие преступления, связанные с отмыванием денег и финансированием терроризма, были наиболее распространены в нашей стране?

- В силу специфики нашей экономики часто встречались случаи, когда под видом внешнеторговых сделок в рамках трансграничной торговли, пытались отмыть деньги.

- Отмывание денег – это такая категория, в которой речь идет о миллионах. А практически никто из кыргызстанцев никогда не видел вживую миллиона долларов? Может быть, нас это вообще не касается?

- Процесс отмывания денег нужен тем, кто имеет незаконные доходы. В итоге преступники получают возможность расширять свою противоправную деятельность, укрепившись в обществе в качестве богатых людей. При этом они едва ли перестают заниматься своим основным ремеслом и даже получают больше возможностей для его расширения. Значит, повышается уровень криминализации общества. Это также влияет на каждого. Если средства отмывают зарубежные преступники, то они с отмытыми деньгами выводят и те законные средства, которые были заработаны в процессе отмывания. В этом случае тоже теряет каждый житель нашей страны.

Подробнее читайте в газете "Вечерний Бишкек".