Рустам Тухватшин: И цирроз печени с сахарным диабетом можно вылечить

Научный вопрос стал настолько актуальным, что по нему высказался и наш президент. С наукой действительно что-то надо делать. Но разрушать давно работающие структуры и круто менять требования к ученым, как это было в Грузии, Казахстане, конечно, нельзя, - считает заведующий кафедрой патофизиологии КГМА, лауреата Государственной премии в области науки и техники, профессор Рустам Тухватшин.

Он полагает, что, возможно, надо усилить вузовскую науку – восстановить, в пилотном варианте, централизованные научно-исследовательские лаборатории, хотя бы в одном отраслевом министерстве и убедиться в эффективности их работы. И только после этого, можно, видимо, что-то изменять, закрывать. Так, переход Казахстана на новую систему подготовки научных кадров привел к тому, что у них ощущается большой кадровый голод - есть деньги, аппаратура, но на ней практически некому работать и теперь нужно продолжительное время, чтобы восполнить кадровый недостаток. Их молодые ученые вынуждены учиться у нас. У меня, например, есть более дюжины аспирантов и докторантов из Алматы, которые вынуждены учиться у нас. Меня постоянно приглашают на визинг-профессор для чтения лекций.

- Что предлагает последняя концепция МОиН КР для развития науки?

- На мой взгляд, это очень прогрессивный документ, который содержит и научный анализ причин отставания науки, и перспективы ее развития до 2020 года. Многие научные разработки отечественных ученых не становятся инновациями. В лучшем случае они патентуются в Кыргызстане, но не доводятся до уровня инновационных продукций. Нашими учеными сделано немало, и внедрение результатов научных исследований могло бы ускорить развитие страны. Но ученые – не бизнесмены, не менеджеры, поэтому им не просто что-то новое внедрить в производство. Поэтому в первую очередь, должна быть создана государственная структура, которая бы занималась анализом патентов наших и зарубежных ученых и и внедряла бы в практику. В соседнем государстве, например, каждый год закупали на очень большую сумму обычные маски против гриппа. Хотя один из их медиков изобрел оригинальную маску, которая не пропускает эти вирусы. Узнав об этом, руководство страны приобрело у него патент и построило завод по выпуску масок. Часть полученных денег ученый вложил в новые разработки.

- Рустам Романович, у вас тоже множество изобретений и патентов. И что с ними?

- Один из первых моих патентов мы получили с академиком Мирсаидом Миррахимовым еще во времена Союза. Принцип нашего изобретения стал широко использоваться в спортивных и игровых устройствах, связанных с равновесием и физической нагрузкой. Даже лентяй может получить максимальную физическую нагрузку, используя это устройство… Но за это изобретение мы получили лишь по 100 рублей премиальных.

Но только одно из них воплощено в жизни в Кыргызстане.

Далось мне это внедрение непросто. Хотя меня поддерживали тогдашние министры здравоохранения и образования, директор департамента лекарственного обеспечения. Патент на изобретение я добивался целых три года, и все-таки получил лицензию на производство. Но когда дело коснулось непосредственно производства, то оказалось, что нужны были деньги. На одном из заводов, куда я обратился с предложением начать выпуск устройства, с меня попросили миллион сомов, на другом – полмиллиона. Это был тупик, таких денег у меня не было. И я мог остаться, как говорится, при своих интересах, если бы не одна случайность.

На выставке изобретений мое устройство понравилось первому президенту. Поэтому все члены правительства, проходя мимо, пожимали мне руку и говорили, мол, какой я молодец. Мне, конечно, было приятно, что я молодец, но мне нужны были средства, чтобы внедрить свое изобретение в производство. Уже в пустом зале, неожиданно подошел Борис Силаев и спросил, сколько мне нужно, чтобы начать производство. Я назвал сумму и услышал в ответ: "Приходи ко мне завтра". В течение недели все вопросы были решены. А через месяц на одном из малых предприятий начали выпуск устройства. Часть я продал, часть раздал. Большая партия ушла в Австрию, Россию, Израиль, Казахстан. Но я не бизнесмен. И на этом все закончилось…

И, тем не менее, это удачный конец научной разработки. Хотя так не должно быть, в принципе. Должна быть какая-то госструктура, которая занималась и производством, и продажей. Задача ученых – провести исследование, написать статьи и обязательно оформить патент для реализации. Организационными мероприятиями и бизнесом ученым заниматься некогда, надо продолжать исследования.

У населения нередко формируется ошибочное мнение, что ученый люд только что-то потребляет и не вносит ничего в экономику. Я, как ученый, не могу с этим согласиться. Например, в декабре 1995 года в вашей газете была опубликована статья под названием "От чего водитель не справился с управлением?" А авария по дороге на Кумтор произошла в 1998 году. Если бы чиновники в нашем правительстве, в МЧС хотя бы прочитали эту статью, сделали какие-то выводы и прислушались к нашим рекомендациям, то этой аварии могло просто не быть. А вспомните, какие колоссальные средства – миллионы сомов – были затрачены государством, самим Кумтором на ликвидацию последствий этой аварии.

В этой статье мы приводили детальные данные исследований состояния здоровья водителей, в частности, какие нагрузки они испытывают, через сколько времени у них наступает усталость, через какой промежуток времени они уже не могут работать в условиях высокогорья. В ней давались конкретные рекомендации, сколько работник Кумтора должен отдыхать, работать, какой должна быть продолжительность вахты. Мы все это тщательно исследовали, изучили еще на работниках Учкошконской геологоразведочной партии при Союзе. Правда, сегодня к нашим рекомендациям Кумтор прислушивается.

Или другой пример. В Бишкеке неожиданно стали появляться во множестве передающие теле- и радиовышки. В результате резко повысилось облучение населения радиоволнами. Мы вместе с парламентариями исследовали уровень облучения вблизи этих вышек, высчитали суммарную мощность. После этих исследований были проведены парламентские слушания, где было принято решение, кроме двух государственных антенн, все остальные перенести в предгорье. Надеюсь, что многим людям, особенно детям, наши исследования позволили сохранить здоровье.

Сейчас мы выступаем за то, чтобы сотовая связь была ограничена в зонах отдыха, на дачах, в частности на Иссык-Куле, чтобы люди могли жить в радиотишине. Иными словами, сейчас интенсивно идет электромагнитное загрязнение окружающей среды. Зачем, скажите, небольшому Кыргызстану столько компаний, обслуживающих сотовую связь? Можно провести тендер и установить оптимальное количество вышек. Уже доказано, что электромагнитное излучение сотовых телефонов и вышек негативно влияет на здоровье, особенно у детей.

- Рустам Романович, говорят, у вас есть патенты на лечение сахарного диабета и цирроза печени?

- Да, есть исследования по лечению сахарного диабета первого типа методом ксенотрансплантации. Кстати, как только мы опубликовали их данные в российском журнале, эта методика стала использоваться в Москве.

Мы моделировали у животных сахарный диабет и пересаживали им клетки ксенотрансплантанта. Эти клетки не обладают иммунологической агрессивностью, поэтому человеческий организм не воспринимает их как чужеродные. Клетки после их пересадки начинали вырабатывать инсулин. Методика пересадки была известна. Но мы пошли дальше. Если раньше эффект пересадки длился полгода, то наша методика имеет пролонгированный эффект - до двух-трех лет.

Интересно было наблюдать за больными крысами-диабетиками, которые постоянно пили воду, в помещении стоял зловонный запах ацетона. Было видно, что они больны диабетом. А через месяц после пересадки бета-клеток они стали здоровыми, картина резко менялась, опытные и активные животные с нормальным уровнем сахара доживали свой биологический век уже без диабета. Но для внедрения этой разработки в республике нет ни финансов, ни закона по ксенотрансплантации.

Что касается методики лечения цирроза печени, то, как мы выяснили, в организме есть такие "укромные места", куда ограничен доступ клеток иммунной системы. Мы нашли такое место в печени, где пересадка этих клеток позволяла им прижиться в ней. Они начинали размножаться и выполнять функции печени. И все животные, которым были пересажены эти клетки, жили процентов на 70 дольше своих больных сородичей. Если человек с циррозом живет от силы восемь-десять лет, то прибавьте к этому еще 70 процентов от этих лет. А это еще плюс лет семь жизни.

У нас была защищена аспирантом-иностранцем диссертация и получен патент по определению периодичности приема пищи. Мы нашли такой оптимальный вариант, когда пища благоприятно влияет на кишечную микрофлору. А она в какой-то степени определяет и здоровье человека, и продолжительность его жизни. Через несколько месяцев после публикации наших исследований подобные исследования в Израиле подаются как первые. Хотя, когда мы нашли их работу, то убедились, что у нас есть приоритет.

То есть процесс внедрения в практику у нас очень сложный. И даже не потому, что кто-то мешает или чиновники артачатся. Просто в тех же отраслевых министерствах все деньги расписаны. И выделить какую-то сумму на исследование и внедрение там, разумеется, не могут. А стало быть, при президенте или при премьер-министре должна быть создана, как я уже говорил ранее, структура, включающая заинтересованных бизнесменов, куда можно обратиться со своим изобретением. И там объективно решалось бы: внедрить его в практику или нет, исходя из главного принципа – какую выгоду получит государство от этого внедрения. А пока многие изобретения остаются невостребованными.

У нас, например, есть патент (результат бионики) на ямочный ремонт дорог причем, как говорится, раз и навсегда. В прошлом году "Кыргызпатент" провел круглый стол, в котором участвовали представители Министерств транспорта и коммуникаций, где решался вопрос о возможности использования моего изобретения. Несмотря на последующие звонки и письма Кыргызпатента, сотрудники министерства так и не стали знакомится с патентом. В мэрии ответили, что при ремонте и строительстве дорог используются соответствующие СНИПы и ГОСТы. То есть, получается, что все наши ямы калдобины на дорогах сохраняются благодаря ГОСТам. Чиновники не заинтересовались тем обстоятельством, что ямы на вновь отремонтированной дороге появляются именно на том месте, где они были и ранее, до реставрации.

- Что вы предлагаете?

- Обычно ремонт дорог стараются провести летом. А мое изобретение позволяет ремонтировать и в ненастье. Ремонт вообще можно делать круглый год. Мы предлагаем создать бригаду максимум из 3-5 человек, оснастить ее транспортом и небольшой бурильной установкой, контейнером для асфальта и гравия. Эти люди будут постоянно мониторить дороги столицы и ремонтировать их. Звонит житель Бишкека и говорит, что, допустим, на улице Толстого образовалась яма. Они едут и "латают" ее. В течение года на бишкекских улицах не останется ям.

- В чем принцип изобретения?

- При нынешнем ремонте дорог выдалбливают яму с ровными краями и заливают ее асфальтом. Но добиться того, чтобы там не осталось микротрещинок, невозможно. Осенью и зимой в них попадает вода и начинается цикл заморозка-разморозка. И когда образуется лед, он просто выдавливает дорожное полотно. Оно крошится и рассыпается. Если коротко, то мы предлагаем делать ямку конической формы в месте ремонта, засыпать ее гравием, чтобы вода могла уходить вниз. А перед тем, как положить асфальт, используется простой метод подогрева асфальта. Для этого и нужна вода, которая накапливается в ненастье в этих ямках. Разогретый асфальт заливается в них, и он намертво, как говорится, схватывается. Но у чиновников не нашлось даже часа, чтобы выслушать мнение ученых.

- Говорят, что у вас есть и международные патенты?

- Вот, например, два международных патента в соавторстве с одним известным меценатом, который полностью оплатил их испытание. Первый – способ борьбы с атмосферными осадками. Очень часто урожай портит град. Но можно сделать так, чтобы атмосферные осадки не выпадали над с/х полем. Его можно использовать и, наоборот, что актуально на сегодня для наполнения Токтогульского водохранилища: все осадки будут выпадать именно в него. Методика простая, недорогостоящая. Нужен самолет, чтобы сбрасывать химическое вещество, кстати, безвредное, более того, его можно использовать вообще как удобрение. Экологии он не вредит.

- В чем суть метода?

- Допустим, на каком-то участке идет формирование нежелательного грозового облака. На большом пространстве распыляется порошок, способный резко повышать температуру воздуха. И дождевые капли поднимаются вверх, вместо того, чтобы падать на землю. Этот патент прошел модельные и натурные испытания.

Второй патент получен за создание искусственного схода снежных лавин. Для нас это изобретение важно тем, поскольку большая часть дорог в стране проходит в горах. А значит, неминуемы снежные лавины, по которым стреляют из пушек, чтобы вызвать их сход. Это вчерашний день: и дорого, и опасно. При нашем методе подложка лавины плавится. В местах, где, как правило, образуются лавины – а они хорошо известны сотрудникам МЧС – закладывается специальный снаряд. И как только лавина созрела, включают систему, и снег под воздействием высокой температуры начинает, образно говоря, сжигаться. И лавины как не бывало. Этот снаряд можно также опустить с вертолета на эту лавину.

С помощью данного устройства можно очистить и русло реки от ледяных заторов, грозящих подтоплением жилых домов, например, русла рек Аламедин и Ала-Арча.

- Вашими патентами интересуются?

- Однажды мне позвонили и попросили срочно прилететь, назвав город в Европе. Спрашиваю, мол, зачем. Отвечают, дескать, нам известны ваши труды, хотели бы познакомиться поближе. Я сначала подумал, что друзья разыгрывают. Но мне сказали, что на мое имя заказан билет. Пошел в авиакассу, там действительно куплен билет да еще в бизнес-классе. Потом уже, к нам на месяц приехала из-за рубежа группа специалистов и патентовед, после чего начались масштабные исследования и детальная проработка патентов.

- Рустам Романович, а почему вы не уедете за границу, где будут востребованы ваши идеи?

- После этих исследований мне предложили переехать в Венгрию, чтобы внедрить эти изобретения в промышленное производство. Но я отказался. Родина есть родина. У меня была такая попытка. Я полгода жил в Варшаве, была и квартира, и работа, и с финансовой стороны не было проблем. Но, оказалось, что я не могу сменить свой образ жизни. Мне нужны лекции, исследования, ученики.

- Какие исследования наших ученых заслуживают, на ваш взгляд, внимания?

Среди наших ученых и вузовской, и академической науки много интересных наработок. И это не голословно. Например, сейчас энергетики стонут, что, мол, не хватает мощностей. Но привлеките ученых, они подскажут, что и как сделать. Или взять тот же туризм. Ни одного ученого не пригласили для разработки планов его развития, происходит лишь регулярная смена министров. В книгах двух наших выдающихся ученых Алымкулова и Турусбекова даны научные обоснования, как оздоравливать людей природой Кыргызстана. Если бы захотели, образно говоря, положить туризм на научную почву, то Иссык-Куль превратится в высокодоходную лечебницу с мировым брендом.

Алымкулов и Турусбеков исследовали особенности действия воздуха, аэроионов, лечебных грязей, воды и конкретно показали, какую пользу для организма они таят в себе. Но это не используется. Никто даже не заглянул в книги ученых, не знает, уверен, какую оздоровительную мощь несет в себе природа Кыргызстана. И какая бы выгода была от этого стране. У нас привыкли жить одним днем, заманить туристов на сезон, извлекать сиюминутную прибыль, которая могла бы быть в десятки раз большей, а главное – постоянной круглогодичной и стабильной. Или наш город, раскрашен иноземными цветами. Вроде бы и красиво, но ими не удивишь гостей, да и нам они уже наскучили. А ведь ученые НАН занимаются интродукцией наших горных растений на равнину. К примеру, у меня во дворе цветут дикие горные тюльпаны, прижились высокогорное растение радиола-линейнолистная, арча из Минкуша – все подарки наших ученых из академии. Представьте, что если бы мэрия закупила эти растения и украсила ими город. Сколько бы туристов приехало глянуть на первозданную красоту. В Кыргызстане есть свои изюминки – разработки ученых, которые буквально могли бы поднять нашу экономику.

Известно, что любое постановление правительства должно приниматься на научных основах, которые разрабатываются специалистами-учеными. То есть, варианты научного решения проблемы дают ученые, а конкретное решение (политическое) - принимается правительством и парламентом. И только благодаря исследованиям академиков и их учеников Кыргызстан представляет собой грамотное, образованное общество, которому, к сожалению, пока не хватает инвестиций, современной техники и внимания правительства к использованию их разработок, чтобы встать вровень с развитыми странами.