Амангелди Жумабаев: Ошскому филиалу необходим аппарат лучевой терапии

Амангелди Жумабаев мечтал стать художником. Но случай изменил его жизнь. В 10-м классе, играя в футбол, паренек сломал руку, его отвезли в больницу... С тех пор Амангелди полюбил медицину.

Сегодня Амангелди Рахмадилдеевич Жубаев - доктор медицинских наук, профессор, один из немногих в стране специалистов по лечению онкологических заболеваний головы и шеи, автор более 260 научных работ, 19 методических рекомендаций. На счету Амангелди Жумабаева десятки спасенных жизней.

- Амангелди Рахмадилдеевич, где вы учились?

- В 1980 году поступил в Киргизский государственный медицинский институт на лечебный факультет. Затем была учеба в Москве, в клинической ординатуре научно-исследовательского института онкологии Всесоюзного онкологического центра, потом аспирантура в этом же центре. И в 1991 году защитил кандидатскую диссертацию на тему "Мукоэпидермоидные опухоли слюнных желез". Работал младшим, потом старшим научным сотрудником в отделе клинической онкологии Киргизского научно-исследовательского института онкологии и радиологии.

В Москве моим наставником был Александр Ильич Пачес, который много лет жизни посвятил Кыргызстану. Здесь в послевоенные годы он учился и работал.

- Когда вернулись в Кыргызстан?

- В Кыргызстан вернулся в 2001 году. Сразу же был назначен директором филиала Национального центра онкологии в городе Оше. Сразу же после приезда испытал настоящий шок. После клиник Москвы, где почти каждое онкологическое отделение оснащено необходимой аппаратурой, я попал в медучреждение, где абсолютно ничего не было. То есть не было аппарата УЗИ и средств анестезии.

- А сейчас?

- Сейчас в центре проводятся уникальные операции по удалению опухолей на гортани, челюсти, языке, на коже головы и шеи. Проводим операции по удалению опухолей верхних дыхательных путей, щитовидной железы, органов полости рта. На юге страны такие операции больше нигде не проводятся. Мы делаем даже некоторые пластические операции.

- Но трудности все равно есть?

- Конечно. У нас нет аппарата для проведения лучевой терапии, отсутствует реанимационная служба, то есть анестезиологу после операции приходится сидеть рядом с больным продолжительное время. Хотя в других центрах и клиниках есть врачи-реаниматологи. Но аппарат для проведения лучевой терапии - это главная наша потребность.

- Как же вы обходитесь без него?

- Каждый пациент проходит полное обследование. Мы решаем, насколько необходима лучевая терапия. Если показания есть, то отправляем больного в Бишкек. Иногда сами проводим операцию и затем направляем в Бишкек на лучевую терапию.

- Много ли подобных больных в регионе?

- Увы, немало. И главная проблема - поздняя диагностика онкозаболевания. Ведь рак можно победить. Нам необходимо избавляться от стереотипа, что рак - это приговор. На ранних стадиях рак излечим. Но, к сожалению, к врачу нередко обращаются, когда рак находится в третьей, а то и в четвертой стадии.

- Почему рак выявляют поздно?

- Все зависит от самого человека. Надо регулярно следить за здоровьем, проходить профосмотры.

Бывают и другие случаи. Вот пример, к нам обратилась женщина, которая лечилась у невропатолога, он ей поставил неправильный диагноз. И только через два года она пришла к нам, а у нее рак уже в третьей стадии.

Такая проблема тоже есть. То есть сотрудники поликлиник, ФАПов просто не понимают, что такое рак. Они не умеют его диагностировать. Во многих случаях они ставят неверные диагнозы, и человек ходит, не подозревая, что опухоль растет.

- И как часто ставятся неправильные диагнозы в первичных медицинских учреждениях?

- Из ста случаев, когда врачи ФАПов, поликлиник или других медучреждений обследуют больных, в 35-37 случаях они ставят неправильный диагноз. То есть нужно повысить знания врачей других специальностей в определении онкобольных. В итоге в нашей стране каждый год выявляются пять тысяч онкобольных, из которых половина, к сожалению, умирает.

- На какой стадии обычно больные обращаются к вам?

- На первой и второй стадии заболевания, когда человек может полностью избавиться от рака, к нам приходят около 20 процентов заболевших. Чаще всего к нам обращаются на третьей стадии заболевания. Таких пациентов порядка 60 процентов. Половине из них мы можем помочь.

Еще 20 процентов к нам обращаются на поздней четвертой стадии. Дело в том, что на юге страны люди не хотят признавать диагноз, они стараются не думать о нем, не верят врачам, идут к знахарям. И возвращаются к врачам, когда боль не дает ни спать, ни нормально жить.

- Что нужно сделать, чтобы изменить ситуацию?

- Во-первых, нужно пересмотреть закон о помощи онкобольным. Так, к примеру в законе прописано, что онкобольные должны получать бесплатно и препараты, и медицинскую помощь. Но часть препаратов больные вынуждены покупать сами. Порой это стоит больших денег. Во-вторых, необходимо обратить внимание на техническую составляющую онкологических центров. В-третьих, необходимо повысить знания врачей других специальностей по онкологии, когда, к примеру, с жалобой на боль приходят в ГСВ или в ФАПы, то врачи без специальной подготовки не могут определить симптомы зарождения опухолей.

- Если государство не в силах помочь онкобольным, то им приходится надеяться на собственные средства.

- Получается так.

- Сколько денег уходит у больных на один курс лечения?

- Обследование, диагностика и последующие мероприятия по раку молочной железы стоят минимум сто двадцать тысяч сомов. И это только один курс лечения.