Наталья Аринбасарова: Считаю Айтматова главным своим учителем

Заслуженная артистка РСФСР, лауреат Государственной премии СССР, исполнительница главных ролей в фильмах "Первый учитель" и "Джамиля" по произведениям Чингиза Айтматова Наталья Аринбасарова рассказала "ВБ" о роли писателя в ее жизни и о своем отношении к его творчеству.

- Наталья Утевлевна, сегодня исполняется 85 лет со дня рождения Чингиза Айтматова. Какие чувства вы испытываете в связи с этой датой?

- Это – очень грустный юбилей, потому что ощущение невосполнимой утраты, осознание того, что вот так рано Чингиз Торекулович оставил нас, не покидает меня. Ведь сейчас многие так долго живут, а он ушел, будучи полон замыслов, еще столько не успев сделать.

- Ваше имя неразрывно связано с айтматовским кинематографом.

- Творчество Айтматова сформировало меня как личность, Чингиз Торекулович подарил мне судьбу. И в течение всей моей жизни он присутствует в ней. В том смысле, что я во многом смотрю на мир глазами Айтматова, у нас с ним одинаковое мироощущение. Оно поселилось во мне именно в те годы, когда я снималась в айтматовских фильмах, и с тех пор остается со мной.

- А какое это мироощущение?

- Чингиз Торекулович жизнь воспринимал драматично, подчас трагично. Она прекрасна, но в ней много тяжелого, что надо преодолевать, оставаясь стойким и стараясь не потерять себя.

Айтматов очень чувствовал, переживал горести простых людей. Он так прекрасно описывает самые разные человеческие характеры, поскольку все это ему очень близко, он сам из народа. Я не устаю удивляться: как же он мог проникнуть в психологию столь разных личностей – детей, стариков, женщин, обыкновенных трудяг, сталинских энкаведешников, многих-многих других. Даже - в психологию Чингизхана, размышлявшего о том, что весь мир должен принадлежать ему. На такое постижение образов способен, конечно, только великий художник.

- Ваш путь в кино начался именно с героинь Айтматова.

- И это, считаю, стало большой удачей для меня. Такое кипение человеческих страстей, такие переломные исторические эпохи, в которых жили эти молодые женщины - все это надо было прочувствовать, продумать, пропустить через себя, прожить. "Первый учитель" - 24-й год, становление советской власти, очень жесткое, жестокое время. "Джамиля" - период Великой Отечественной войны, тяжелейшее испытание для всех, даже для тех, кто находился в тылу. Мне повезло еще, что и режиссер, в фильме которого я впервые в своей жизни снялась, был очень талантливый (Андрей Михалков-Кончаловский, постановщик картины "Первый учитель", вышедшей на экраны в 1965 году, первый муж Натальи Аринбасаровой. – vb.kg). Говорят, счастлив тот, у кого хорошие родители. Но вдвое более счастлив тот, у кого хорошие учителя. У меня были прекрасные учителя, в том числе и в Большом театре, и когда у Герасимова во ВГИКе училась. Но Чингиз Торекулович занимает особое место, считаю его главным своим учителем.

- Как вы познакомились с его творчеством?

- Я училась в балетной школе при Большом театре. Я знала, кем буду, где буду выступать, что исполнять. Жила в волшебном мире сказки, театра, костюмов и о реальной жизни почти не имела представления. И вот когда режиссер Кончаловский пригласил меня сниматься в фильме "Первый учитель", он наказал прочитать все произведения Чингиза Торекуловича, написанные на тот момент. Я хоть и казашка, но в соседней с Казахстаном Киргизии никогда не бывала, в ауле тоже никогда не жила. Только – Москва, Большой театр. А когда стала читать Айтматова, для меня открылся еще один удивительный мир. Совсем другой, со страданиями, столкновениями, болью, потрясениями, преодолениями – все это вошло в мою еще совсем юную, неопытную жизнь, сыграло важнейшую роль в ней.

- А первое знакомство с Айтматовым помните?

- Помню, конечно, просто вижу все это перед глазами. Прошли мои кинопробы, худсовет взялся их смотреть, а мы с мамой сидим на лавочке на студии "Киргизфильм" и волнуемся. Завершился просмотр, выходят члены худсовета, среди них - молодой, красивый, высокий мужчина, с шевелюрой, массивным, значительным лицом. Андрон Сергеевич Кончаловский подходит и говорит: "Ну, мы тебя утвердили, но тебе надо худеть, у тебя щеки из-за спины видны". Я обиделась – мне в балете никогда не говорили такого, буду я тут для вашего кино это делать. И тогда Кончаловский меняет тему: "Я хочу тебя познакомить с автором". И подводит к тому красивому человеку: "Это Чингиз Айтматов". А я было очень стеснительная, и меня особенно смутил его взгляд. Он смотрел на меня – как в душу проникал, внимательный, но теплый такой взгляд. Со временем я узнала: так вглядываться в лица могут только очень хорошие режиссеры или очень хорошие писатели. И ему, конечно, было крайне важно понять, что за девочка будет играть его Алтынай.

- О чем говорили, помните?

- Увы, нет. Я старалась на него не смотреть и вообще очень стеснялась. В дальнейшем он иногда приезжал на съемки, но больше общался с режиссером. Потом картину долго не принимали в Киргизии, у руководства республики были претензии. И Чингиз Торекулович очень много сделал в защиту фильма.

- А Айтматову нравились ваши Алтынай и Джамиля?

- Мне он ничего не говорил. Он тоже был человек застенчивый, неразговорчивый, немногословный. Но, надеюсь, созданные мною образы были созвучны тому, какими он видел своих героинь. Он очень трепетно он относился и к "Джамиле", пожалуй, одному из самых прекрасных женских образов в его творчестве. Он же сам читает закадровый текст в картине! И фильм этот, который снимала талантливая Ирина Ивановна Поплавская на "Мосфильме", получился замечательный. Я удивляюсь, почему по телевизору его не показывают.

- Что запомнилось из съемок?

- Многое. Долго пришлось бы рассказывать. А в "Первом учителе" я сниматься, в общем-то, не очень хотела. После прекрасного балета, красоты меня вдруг страшно нарядили, с помощью грима изуродовали, как мне казалось. И еще была сцена, где меня эта тетка, которую играла Даркуль Куюкова –прекрасная актриса, очень такая правдивая – дубасит вязанкой курая, колючего кустарника. Начинает кричать, а потом бьет. Снималось по многу дублей, я терпела, терпела, а потом разрыдалась – почему она меня взаправду бьет? На что режиссер ответил: "Это кино, а в нем все должно быть правдиво", Так и продолжали снимать, а потом занозы из меня вынимали. Мама, когда увидела, как меня там избивали, тоже была категорически против съемок. Но теперь я счастлива, что они были в моей жизни.

- Помимо этих двух фильмов, больше вам не приходилось соприкасаться с кинотворчеством по произведениям Айтматова?

- Было еще приглашение на роль Алиман в "Материнском поле". Однако я тогда во ВГИК поступила и побоялась, что не смогу совмещать учебу со съемками. Но эти две ленты стали судьбоносными. Они оказались событием не только в отечественном кинематографе. Когда во Франции увидели "Джамилю", писали, что это история любви прекрасней, чем история о Ромео и Джульетте. И что Айтматов написал эту героиню специально для Аринбасаровой. Мне это польстило, хотя, естественно, книга была создана гораздо раньше фильма.

- Кстати, о "Джамиле". В ходе одного из круглых столов в память об Айтматове, прошедших недавно в Москве, стало известно, что за ее экранизацию теперь берутся англичане.

- Я видела американский фильм "Джамиля", это было и смешно, и горестно. Не знаю, что получится у англичан. Когда смотрела американскую версию, думала, почему показывают вот эту вот ерунду, а не наш прекрасный фильм. Раз уж коснулись темы интереса к творчеству Айтматова за рубежом…В прошлом году, 12 декабря, в день 84-летия со дня его рождения мне в Лондоне в Международной академии имени Айтматова вручили приз как айтматовской героине. Мне было очень приятно, но немножко странно, почему мне такую награду не вручили в Киргизии или хотя бы в Москве. Но вот в Лондоне есть такая академия. И вообще, в Великобритании, и в других европейских странах, и не только в них Чингиз Торекулович по-прежнему очень почитаем. Недаром его произведения и сегодня экранизируются, по ним ставятся спектакли, оперы, балеты.

- Время, когда вы снимались в айтматовских фильмах, и последующий период сегодня называют "золотым веком кыргызского кино".

- Я считаю, что тот феномен киргизского кино 60-х годов во многом состоялся именно благодаря Айматову. Потому что он был такой центр, духовный лидер, который объединял всех вокруг себя, благодаря чему создавалась великолепная питательная среда. Толомуш Океев, Мелис Убукеев, Болот Шамшиев, Геннадий Базаров, эти и другие замечательные режиссеры были дружны с ним, советовались с ним. Дружили домами, ходили друг к другу в гости, и это было общение, которое всех питало. Недаром и многие советские кинематографисты приезжали снимать свои первые картины именно в Киргизию. Это и незабвенный Алексей Николаевич Сахаров, снявший "Перевал" по повести "Тополек мой в красной косынке". И Андрон Кончаловский, чей "Первый учитель" стал его дипломной работой, хотя он уже был лауреат Венецианского фестиваля, получивший за свою студенческую работу "Бронзового льва". И Лариса Шепитько, с ее также дипломным "Зноем" по "Верблюжьему глазу", и Сергей Урусевский с его картиной "Бег иноходца" по "Прощай, Гульсары". Все эти и другие люди потом громко заявили о себе на кинематографической ниве. А в Киргизию ехали, потому что там – Айтматов, и там – правда жизни.

- А вы сами обращаетесь сегодня к книгам Айтматова?

- И не только по велению души. В последнее время я опять очень тесно связана с его творчеством. Чингиз Торекулович дружил с Микаэлом Таривердиевым, и тот создал много произведений на восточные темы для органа. Супруга композитора Вера Таривердиева не так давно разработала программу "Азия" и пригласила меня участвовать в ней. Я читаю слушателям в различных городах отрывки из произведений Айтматова, а российские и зарубежные органисты исполняют прекрасные композиции Таривердиева и других авторов. Так что и в связи с такими концертами я снова и

снова перелистываю книги Чингиза Торекуловича, ощущаю пронзительность его творчества. И хочу сказать: к прозе Айтматова нельзя относиться, как к чтиву. Его надо читать в уединении, в спокойной обстановке, отрешившись от всего суетного. Это большая внутренняя работа – читать Айтматова. Но после этого ты становишься духовно богаче и еще глубже начинаешь понимаешь жизнь, суть времени, человеческих отношений. Словно становишься другим человеком, перед тобой открываются новые горизонты, огромный мир. И не только наш, земной, вспомните "Тавро Кассандры". Я убеждена: мы так должны так воспитывать своих детей, внуков, чтобы они обязательно читали Чингиза Айтматова.

- А у вашей новой программы нет телеверсии? Нет сомнения, что к ней был бы проявлен большой интерес и в самом Кыргызстане.

- Телеверсии, к сожалению, нет. Но и в гастрольном плане мы ограничены в возможностях. Все упирается в деньги, переговоры. А самое главное, мы можем выступать лишь в тех городах, где имеются орган, органный зал.

- Так в Бишкеке все это есть!

- Правда? Тогда если нас когда-нибудь пригласят туда, будем очень рады.

- А сами вы давно навещали Кыргызстан?

- Давно уже. Мои последние поездки были связаны с празднованием 1000-летия эпоса "Манас" в 1995 году, 70-летия Чингиза Торкуловича. И я также была бы рада новой встрече с этой прекрасной республикой и ее жителями.