Болот Калмырзаев: Скоро от Академии наук останется лишь вывеска

"ВБ" уже публиковал интервью кандидата медицинских наук Болота Калмырзаева о его жизни в Великобритании. Сегодня представляем вашему вниманию его размышления о состоянии науки в Кыргызстане.

- Вы вернулись в страну спустя десять лет. Какие изменения, на ваш взгляд, произошли в научной деятельности в республике за это время?

- Все эти годы я был в курсе того, что происходит в отечественной науке. Конечно, есть положительные сдвиги, однако отрицательных моментов больше. Сама профессия ученого, работника науки сильно девальвирована. В обществе они не пользуются авторитетом и уважением. Я вспоминаю те два года, которые работал в Бишкеке после учебы в Москве. Тогда получал порядка двух тысяч сомов - это ставка старшего научного сотрудника и надбавка за степень. Естественно, прожить на такие деньги уже тогда было невозможно. Поэтому я был вынужден подрабатывать в нескольких местах. За прошедшие десять лет мало что изменилось к лучшему.

- А сейчас вы чем занимаетесь?

- Сейчас я просто не рассматриваю свою научную деятельность как источник заработка. Просто надеюсь сделать хоть что-то полезное, что-то не требующее больших вложений. Например, базовую работу по генетическому направлению. Мы сейчас изучаем ряд заболеваний с точки зрения генетики, что возможно благодаря лишь академику Алдашеву, который выбивает гранты и пишет проекты. То есть получается, что мы работаем не благодаря содействию государства. Мы вопреки всему просто пытаемся выживать с помощью личных связей и личных качеств, что плохо, потому что должен быть системный подход и какая-то преемственность. Если вдруг завтра по тем или иным причинам Алдашев перестанет заниматься наукой, то все встанет. Потому что институт держится на нем.

- То есть государство вообще не помогает?

- Еще до того как я уехал в Великобританию, мы инициировали вопрос создания геномной лаборатории для проведения ДНК-анализа. Это бы позволило решить ряд актуальных для нашей страны проблем как научного, так и прикладного характера. В научном плане такая лаборатория позволила бы заниматься исследованиями нашей популяции, населения, этнической истории - именно в генетическом отношении. Кроме того, эта лаборатория позволила бы проводить здесь, никуда не вывозя материалы, геномную дактилоскопию. То есть идентификацию личности по ДНК. Можно было бы выполнять и сервисные функции: определять отцовство, наследственные заболевания, проводить перинатальную диагностику. Такая лаборатория могла бы решить очень многие насущные вопросы. Тем более что у нас есть специалисты, но нет материально-технической базы. Но, к сожалению, государство особо не реагирует, ссылаясь на отсутствие средств. А ведь для покупки оборудования нужна не какая-то астрономическая сумма. Речь идет о 100-150 тыс. долларов.

- Вы упомянули проблему преемственности. Как идет подготовка молодых кадров, есть ли они вообще?

- Сейчас сфера существует в основном за счет специалистов, подготовленных еще советской школой. Впоследствии государство махнуло на науку рукой. В настоящее время подготовкой кадров особо серьезно никто не занимается, все пущено на самотек. Даже те научные школы, которые у нас были, постепенно распались. И как результат – постепенный развал всей системы.

- Чем же тогда занимаются в нашей Академии наук?

- Во времена Союза, когда в стране существовала централизованная система контроля и распределения финансов, в Академии наук тоже отслеживали качество и уровень проводимой работы. К сожалению, с развалом СССР вся система фрагментировалась – каждый получил маленький осколок былой единой сферы. Сейчас в Академии наук есть те, кто реально занимается лабораторными опытами, но они занимают маленькую часть здания. Основная масса площадей, как правило, сдается в аренду. Это огромное поле для злоупотреблений. Предпринимался ряд попыток реформировать и реорганизовать саму систему, перевести на другие принципы. Однако все это оказалось безуспешным, потому что встречало огромнейшее сопротивление со стороны ученых. И в СМИ появлялись публикации "о посягательствах на святое".

- Что же представляет собой современная наука в мире и Кыргызстане?

- Современная наука делается так: ученые проводят изыскания, ставят опыты, делают открытия, получают новые данные. Но прежде чем опубликовать полученные результаты, идеи и находки проходят через густое сито научных обсуждений. И только те идеи, которые выдержали критику, имеют право стать достоянием общественности как факт. В мире нет отдельной науки США или Германии. Это интегрированная вещь, и идеи должны попадать в общую копилку. Мы же выпали из общемирового научного процесса. Мы сейчас сами по себе.

- Какие критерии оценки идей есть у нас? Соответствуют ли они объективным мировым параметрам?

- Обычно мерилом эффективности являются публикации в научных уважаемых журналах. На западе опубликовать свой труд в таком журнале довольно сложно. И уважаемый журнал никогда не опубликует на своих страницах сомнительные работы, не выдерживающие критики. А здешние ученые, за редким исключением, грешат тем, что публикуются не в рецензированных изданиях, а где угодно – даже в газетах. Могут даже издавать собственные книги, заплатив издательству. Но так можно опубликовать что угодно. Соответственно, когда нет этого критического давления – можно высосать из пальца что угодно. И потом можно привести список публикаций, 90% которых можно выбросить как профанацию. Есть, конечно, исключения. Люди, которые при всех сложностях делают что-то достойное. Их надо поощрять.

- Каким вы видите будущее науки, если государство не предпримет шаги в направлении ее реформирования?

- Со временем оставшиеся островки реальной науки вымрут, и мы получим структуру с вывеской "Академия наук", но от науки там ничего не останется. Только внешние признаки. Они будут имитировать деятельность в попытке оправдать собственное существование. Уже сейчас те мизерные деньги, которые выделяются на науку, используются неэффективно. Можно было бы оставить только коллективы, которые показывают результаты. А от остального балласта избавляться. А высвободившиеся средства перераспределить. К тому же хорошо бы определить перспективные направления, учитывая текущее положение дел.

- По-вашему, по какой причине произошел развал в научной сфере?

- Стране просто не дали времени адаптироваться и перейти из старой формации в новую. Нас как будто бросили в воду. Мол, жить захочет - выплывет. И к людям очень быстро пришло понимание, что за все нужно платить. В обществе резко поменялись ценности. Главным мерилом стали деньги. И это ударило по многим сферам жизни: науке, культуре, медицине, образованию. Даже в самых богатых обществах эти сферы никогда не были прибыльными, а за этими сферами стоят реальные люди, которые разом оказались не у дел.