Подготовлен законопроект о статусе медицинских работников

Отношение к врачу как к палачу

Сейчас активно обсуждается законопроект, подготовленный председателем комитета ЖК по социальной политике Дамирой Ниязалиевой, о статусе медицинских работников. Точки зрения на отдельные его положения разные, не бесспорные. Но все едины в одном: такой документ нужен. И не случайно он вызвал ажиотаж в медицинских кругах. Почему он так необходим? О чем в нем говорится? Прокомментировать эти и другие вопросы мы попросили его автора.

— В тяжелейшее время для нашей страны — в 2010 году — мне довелось возглавить Министерство здравоохранения. Я очень часто тогда встречалась с медицинскими работниками, вникала во все проблемы. И поняла, что в нашей стране очень низкий статус врача, люди этой профессии, по сути, беззащитны. У нас же за все отвечают врачи, и они, как правило, всегда остаются виновными во всем.

— Дамира Абаскановна, но и ангелами их не назовешь. По крайней мере, некоторых.

— Если работники “скорой помощи” в районах просят родственников больных заправить машину, то, естественно, те недовольны и винят медиков. Или если просят родных пациентов купить лекарства, потому что их в отделении нет, то, конечно, в этом упрекают врачей. И если в программе госгарантий десятки категорий льготников, которых государство не может обеспечить бесплатной медицинской помощью, то кто виноват? Конечно, опять медработники. И даже когда врачи болеют (а заболеваемость среди них очень высокая), то лечатся за свой счет — без каких– либо льгот. Риск же заболеть, подцепить какую–то инфекцию, вплоть до ВИЧ, разного рода гепатитов, туберкулеза и других опасных хворей, стопроцентный. И при этом мизерная зарплата. Повысили ее только в прошлом году, но даже после увеличения она явно не соответствует ответственности и риску, которые неизбежны в этой профессии. И взятки, которые есть в системе здравоохранения, тоже не от хорошей жизни.

Да, медики, может быть, и не ангелы. Но именно от них зависит наша с вами жизнь. И неуважительное отношение к ним, которое сейчас наблюдается в обществе, не принесет здоровья никому из его членов. Скорее наоборот.

А вспомните события в марте 2005 года, в апреле 2010–го, июньские... Все побежали по домам. А медработников, наоборот, вызывали из дома. Они работали, по сути, на передовой: на площади, сутками пропадали в отделениях, добирались в Оше под пулями, без преувеличения, к пациентам, которые были в зоне обстрела, в микрорайонах, находившихся на тот момент закрытыми. Они могли бы и не рисковать! Но ездили. И поедут, если будет необходимо. Заходили туда, куда не заходили даже с оружием сотрудники правоохранительных органов. Их защита не оружие. Их защита — это государство. Но, увы, пока очень слабая.

Наших специалистов с удовольствием приглашают на работу в Казахстан и Россию, они возглавляют там лечебные учреждения и отделения. А у нас самих катастрофически не хватает медиков. Поэтому я и предложила законопроект о статусе медицинских работников, который защитил бы их и предоставил льготы.

— Например, какие?

— У медиков нет своего пансионата, где можно было бы отдохнуть по льготной путевке. И если законопроект одобрят, то правительству придется поработать над этим вопросом. Есть в документе и такая статья, как защита чести, достоинства и профессиональной репутации. Этот закон, если он будет принят, дает право врачу использовать любой транспорт — будь то частный или государственный, если речь идет о жизни больного. И тот человек, который в данной ситуации откажет врачу, должен нести ответственность, предусмотренную законодательством. Особенно эта норма касается сельских регионов, где медицинского транспорта не хватает. Вносится также положение о том, что в случае болезни сотрудника коллектив имеет право выделять деньги со спецсчета на его лечение.

— Как к законопроекту относятся ваши коллеги? И какая из его статей вызвала особо большой спор?

— В принципе с пониманием. Правда, по некоторым моментам мнения расходятся. Я, например, предложила освобождать медиков от ответственности в случае профессиональной ошибки. Под этим понимается ошибка, которая является следствием добросовестного заблуждения. Конечно, это положение вызвало бурю эмоций. Как, дескать, можно закрывать глаза на то, что по вине врача человек стал инвалидом или вообще умер?! За это доктор, по мнению моих коллег, должен понести наказание. Но, на мой взгляд, они путают понятия “профессиональная ошибка” и “халатное отношение”. Если врач заведомо знает, что нельзя какому–то конкретному пациенту проводить какую–то процедуру, но проводит ее или ставит один катетер разным больным, то это преступление, за которое медработник должен отвечать. Или если не оказал помощь человеку в полном объеме. Вспомните вспышку ВИЧ на юге, где проводили одноразовыми шприцами, инструментами многократные манипуляции, что и привело к ужасным последствиям. Это и есть халатное отношение.

А если человек, за жизнь которого боролись до последней минуты, умер на операционном столе? Или, допустим, в отделении нет аппарата искусственной вентиляции легких и больной погибает, то при чем тут врач? В чем его вина?

— Положение действительно спорное. Однако тут многое, видимо, будет зависеть от квалификации тех, кому предстоит расследовать эти случаи.

— Согласна. И, возможно, у нас должны быть прокурорские работники и судьи, которые непосредственно занимались бы расследованием медицинских дел, связанных со смертью больного или нанесением вреда его здоровью. Тогда, зная специфику, можно разобраться объективно и беспристрастно.

— Что вы предлагаете в качестве социальной защиты?

— В частности, предусмотрены надбавки за выслугу лет.

За работу в населенных пунктах и высокогорных и отдаленных зонах за три года стажа работы — не менее тридцати процентов, в последующем через каждые два года увеличивать прибавку на десять, но она не должна превышать семидесяти процентов.

Конечно, в законопроекте прописано и немало обязанностей медработников. В целом, думаю, этот документ может поднять и их ответственность, и качество лечения, и авторитет медиков.

взгляд

Когда–то был такой пионерский принцип: “Отвергаешь — предлагай, предлагаешь — делай”. И вспомнился он мне не случайно, а после сообщения о выездной коллегии Минздрава с участием вице–премьер–министра, курирующей социальные вопросы. На встрече рассматривались итоги работы — службы охраны здоровья матери и ребенка за прошедшие девять месяцев. А почему не за десять? Хотя плюс–минус месяц ровным счетом ничего не меняет, как ничего не изменит и эта коллегия с участием высокой персоны. Не знаю, чего ждали медики от этого представительного собрания. Но людям, ради которых проводятся такие обсуждения, от этого здоровья явно не прибавится. Что, например, толку от бесполезного поручения директорам территориальных, областных объединенных больниц “строго решить вопрос о создании условий для эффективного перинатального ухода, а также снизить отток акушеров–гинекологов, анестезиологов и неонатологов”? Причем говорилось–то это, повторяю, на самом высоком уровне, с участием вице–премьер–министра Камилы Талиевой.

Именно она по долгу службы обязана и сказать, как можно “срочно решить вопрос об эффективном перинатальном уходе и усилить кадровую работу”. Медики не в состоянии решить эти вопросы без участия правительства, хоть расстреляй их. Чтобы улучшить перинатальный уход за новорожденными, нужны оборудование, соответствующее помещение и, конечно, высококвалифицированные кадры. И судя по тому, что материнская и младенческая смертность в Иссык–Кульской, Ошской и Джалал–Абадской областях (на коллегии обсуждались итоги работы служб охраны здоровья матери и детей именно в этих областях) не снижается, то нет этого триединства даже в областных лечебных учреждениях. Что уж говорить о территориальных, где катастрофически не хватает анестезиологов, неонатологов и тех же акушеров–гинекологов, много чего другого.

И это не вина медиков, и не с них за это надо спрашивать, и не им давать поручение — усилить, организовать, обеспечить. Медики обязаны хорошо лечить. А государство — обеспечивать их всем необходимым для этого. Постоянный же стон госмужей по поводу нехватки денег — это прежде всего их головная боль. Показатель их неэффективной работы. Четверть века назад Южная Корея, например, находилась не в лучшем положении, чем Кыргызстан сейчас. Но ее лидерам удалось вывести страну из нищеты. Как рассказали директора ведущих теперь мировых клиник, которые приезжали в Бишкек, страна сделала своим приоритетом здравоохранение, затянула пояса, обучила специалистов, купила оборудование. И сейчас лечиться в Южную Корею едут миллионы людей со всего мира. Именно здравоохранение приносит теперь в казну миллионы долларов. А мы так и остаемся на уровне бесполезных распоряжений, упреков, подозрений и обвинений в адрес медиков, причем высококвалифицированных, делающих нередко уникальные операции, добросовестно выполняющих свою каждодневную нелегкую работу.

Больше всего люди недовольны тем, что врачам, которые давали клятву Гиппократа, приходится платить, хотя теоретически, кроме сооплаты, они платить ничего не должны. Но, как признался один завотделением: “Мы берем эти именно подношения, иначе выразиться не могу. Почти половина суммы уходит в “общак” отделения, чтобы можно было на эти деньги делать ремонт, покупать те же тряпки, мыломоющие средства, бумагу и многое, что необходимо для нормального функционирования отделения, и... отстегивать для разного рода проверяющих. Часть этой, по его словам, “милостыни” медики берут себе, чтобы просто выжить, прокормить семью. И их трудно в чем–то упрекнуть, а тем более язык не поворачивается обвинять за это. Если врач будет получать достойную зарплату, то страх потерять высокооплачиваемую работу из–за взятки не позволит нарушить закон. Зарплата в двенадцать–пятнадцать тысяч сомов врача–хирурга — это ненормально. В государственном здравоохранении работают, как сказали на одном из круглых столов в “Вечерке” сами медики, либо истинные патриоты, либо дураки. И есть большие опасения, что профессиональные патриоты–дураки совсем уйдут из больниц в частные клиники. Сейчас эта тенденция набирает обороты. Пока в правительстве боятся вводить платные услуги в государственных лечебных учреждениях официально, мы можем оказаться перед фактом, что даже в Бишкеке будет ощущаться нехватка кадров, не говоря о периферии. И законопроект о статусе медицинских работников нужен сегодня позарез, поскольку давно пора повернуться к медикам лицом.

Пока же проблемы обостряются, нарастают и не решаются. Из правительства и ЖК больше слышится упреков, обвинений, подозрений, а не конкретных предложений, которые ждут не только медработники, но и общество, поскольку здоровье всех и каждого зависит от толковых и умных действий прежде всего властей.