Чолпон Джакупова: Госорганы спасет многонациональный состав кадров

Защитник права

Бессменный руководитель правовой клиники "Адилет" Чолпон ДЖАКУПОВА уже ровно десять лет вместе со своим коллективом занята защитой прав беженцев и апатридов, жертв конфликтов, несовершеннолетних, людей, которые живут с ВИЧ, инвалидов. И вообще защитой прав уязвимых слоев населения, обеспечением их доступа к правосудию. Похоже, Джакупова иногда всех нас, кыргызстанцев, считает одной огромной уязвимой группой населения. Потому что каждому готова всегда помочь добрым советом и добрым делом. А с чего для Чолпон Идиновны начинается Родина?

Алые маки Арашана и суперквота для нацменьшинств

- Знаете, я не буду на ваш вопрос отвечать как в песне, что Родина для меня начинается с картинки в моем букваре. Наверное, как и для большинства, Родина для меня начинается все–таки с родителей.

- И они у вас...

- ...и они у меня потомственные интеллигенты. Моя замечательная мама - учительница, 40 с лишним лет жизни она отдала школе. У нее огромный педагогический стаж, сейчас она на пенсии, но до сих пор активно занимается воспитанием внуков. И на сегодняшний день она самый главный человек в моей жизни. С мамой я сверяю все свои значимые шаги. Потому что понимаю: несмотря на все, я, в общем–то, неплохая дочь. Может быть, не самая лучшая, но стараюсь. В общем–то, уже сама в том возрасте, когда приходит мудрость. Я с ужасом думаю о расставании, но отгоняю эти мысли и стараюсь сделать все, чтобы старость моей мамы была безоблачной.

- А отец?

- Увы, папы нет, умер давно, 25 лет назад. Он был совершенно легендарной личностью: в 27 лет стал молодым директором самого крупного совхоза в Кыргызстане - совхоза "Каракол" на Иссык–Куле. Вскоре отца перевели сюда, совсем близко к Фрунзе–Бишкеку, назначили директором очень крупного племсовхоза имени Стрельниковой. Это пригородное село Арашан, малая родина президента Алмазбека Атамбаева. Кстати, когда мы с ним познакомились, во времена, когда он был в оппозиции, первая фраза, которую Алмазбек Шаршенович мне сказал, когда узнал, что я дочь того самого Идина Джакупова: "Он был великим директором".

Да и вообще ни от кого из арашанцев я ни разу не слышала ни одного плохого слова о своем отце. Все говорят, что это был человек, совершенно фанатично преданный работе, что он очень много сделал, чтобы совхоз стал миллионером. Двенадцать лет он директорствовал, и все это время название совхоза не сходило с доски почета ВДНХ СССР. Мой отец приложил много усилий, чтобы это хозяйство действительно процветало. Детство запомнилось мне сытым, благополучным. Приезжали к нам в племсовхоз и большие люди типа Хо Ши Мина и Алексея Косыгина.

- Кроме действительно крутых производственных показателей, племсовхоз Стрельниковой известен еще и тем, что всегда был многонациональным. Не случайно же упомянутого вами мальчика Алмазбека соседская белорусская семья хотела усыновить под именем Алексея.

- Да, совхоз всегда был многонациональным. Там было много кыргызов, русских, немцев, украинцев. И рядовые труженики, и агрономы, и ветеринары, и учителя. Я, правда, многих уже не помню, потому что мы оттуда переехали, когда мне было лет десять, но до сих пор вспоминаю наших соседей, которые были самых разных национальностей. Корни моего интернационализма родом из детства, из племсовхоза имени Стрельниковой.

- На днях вы сделали довольно резкое заявление, за что перед вами миллионы кыргызстанцев - кыргызов и людей других национальностей - по–моему, должны снять ак–калпаки, шляпы, тюбетейки и прочие головные уборы. Вы сказали: "Генпрокуратуру, правоохранительные, судебные и прочие государственные органы сейчас, считаю, только одно спасет: многонациональный состав кадров. Если не будет квоты для нацменьшинств в 50–60 процентов, то кыргызчылык убьет систему управления. Кыргызчылык приобрел уже системный характер, госаппарат захлестнуло родоплеменное, а теперь еще и партийное деление (а партии тоже строятся по региональному признаку). Пора прекращать говорить об этом, надо серьезно бороться. А бороться с кыргызчылыком могут только представители других национальностей - это говорю я, кыргызка".

- Я очень часто выступаю, так сказать, намеренно обостряя. Потому что национализм довел страну до того, что мы сейчас все на краю пропасти. Он привел страну к этому бардаку и варварству. Я говорила и повторяю: злоупотребления были всегда. Но есть планка, ниже которой опускаться опасно для государства. Короче, необходимо самыми жесткими способами удержать от распада государственность.

- Да, реальность квоты в 50 - 60 процентов с каждым днем уменьшается из–за размаха миграции из республики. Но я считаю необходимым именно с такими цифрами в руках говорить об опасности национализма и регионализма. И я, честно скажу, очень обрадовалась, когда в недавнем выступлении президента в Жогорку Кенеше на инаугурации министров тоже обнаружила наконец–то аналогичную тревогу. Президент фактически призвал положить конец нынешним бардаку, беспределу и варварству.

Осень тревоги нашей

- Разве плохо, что руководителя правовой клиники и главу государства тревожит одно и то же?

- Выступление Атамбаева в парламенте меня несколько воодушевило. Потому что за последний год, если вы заметили, я значительно снизила свою активность, и это было связано с большим разочарованием в текущей политике. Мне приходится повторять, что у нас есть страна, но нет государства, есть население, но нет граждан. У меня была глубокая депрессия именно из–за того, что мне казалось: здравый смысл, он уже все, в ауте, что называется. И проблесков нет, потому что я смотрю на деятельность Жогорку Кенеша и исполнительной власти, на кадровый состав госорганов и моя апатия переходит в глубокую депрессию.

- Но, похоже, ваше настроение меняется к лучшему?

- Хотелось бы. И первые лучики надежды мне подарило парламентское выступление Атамбаева. Мне кажется, что президент ужаснулся - наконец–то ужаснулся! - тому, куда мы под чутким управлением временщиков скатились. Думаю, это был искренний ужас. Конечно, было бы хорошо, если такое выступление было раньше. Я ждала его год назад. Потому что лидерство - это ответственное предвидение. Мне очень хочется поддержать президентский призыв к безусловному верховенству закона. Хотя ставить точку нужно было еще вчера. Надеюсь, у правоохранительных органов усилится их ответственность, самодостаточность. Потому что беззаконие бьет прежде всего по самим правоохранительным органам. И последние новости внушают еще более сильные опасения.

- Что конкретно так пугает сегодня?

- Тревожит очень многое. Например, задержание на днях по весьма тяжелым подозрениям Эльдара Мадылбекова, сына председателя парламентского комитета по противодействию коррупции Туратбека Мадылбекова. Я не имею права комментировать это задержание как таковое и не собираюсь этого делать. Но налицо факт: задержан работник столичной прокуратуры, сын главы профильного комитета Жогорку Кенеша. Причем инкриминируются ему мошенничество, мародерство и еще что–то такое. Сам факт подозрений говорит о многом. Кто нами руководит–то?!

- Но отец же за сына не отвечает...

- По законодательству так. Но меня возмущает, что в одних случаях у нас за прегрешения родственников честные и грамотные люди держат ответ по полной программе, а в других никакой ответственности нет. Насчет ответа по полной программе только один пример - верх несправедливости, когда судью Суталинову прессуют из–за ее брата, экс–главы Госкомитета нацбезопасности.

Вот депутат Мыктыбек Абдылдаев принципиально ставит вопрос о сложении полномочий глав парламентских комитетов, в том числе возглавляемого им, Абдылдаевым, комитета по законности, правопорядку и борьбе с преступностью, а остальные председатели комитетов ЖК?

- Проверка на прочность?

- Ну разумеется. На принципиальность, на порядочность. На юридическую грамотность. Но относительно самой себя я устала повторять, что не юрист. Пусть это многих разочарует, но надо уважать профессию. Да, у меня незаконченное высшее юридическое образование. Такое образование представляется мне недостаточным. В правовой же клинике "Адилет" я просто организовываю процесс работы наших адвокатов. Да, в клинике удалось собрать сильную команду хороших адвокатов. У меня хватает возможностей для руководства этим сильным грамотным коллективом, и этого достаточно.