После апрельской революции Бишкек живет по одним законам, а регионы - по другим

У нас слишком увлеклись баатырлэндами

После апрельской революции у многих политологов и правозащитников сложилось мнение, что официальный Бишкек живет по одним законам, а регионы - по другим. То тут, то там вспыхивают какие–то конфликты на таких стратегически важных предприятиях, как ОАО "Кыргызнефтегаз", или люди не могут поделить власть на местах, причем в ход идут такие мощные методы запугивания и воздействия на окружающих, как перекрытие трасс. Ко всему прочему в некоторых регионах зачастую мэры устанавливают свои законы, отличающиеся от общего направления официальной власти в Бишкеке. Причем делается все это не открыто, а завуалированно, да так, что и предъявить потом им нечего. Об этом и о многом другом рассуждает политолог Марат КАЗАКПАЕВ.

- Вы часто бываете на юге страны, анализируете обстановку, знаете, чем там дышит народ. Насколько изменилась ментальность общества за последние два года после свержения бакиевского режима?

- На юге до сих пор население в меньшей степени верит официальной власти, нежели местным политикам. Истоки недоверия всем очевидны: это июньские события 2010 года. К сожалению, сразу после апрельской революции официальная власть почти никак себя не проявила в регионах, не обозначила свою мощь, возможно, потому, что это трудно было сделать.

Но момент был упущен. Зато это сыграло на руку местечковым лидерам, таким, как Мелисбек Мырзакматов, Камчыбек Ташиев и Ахматбек Келдибеков. Они сумели раскрутиться, смогли в полной мере завладеть электоральным ресурсом на парламентских выборах того же года. И неудивительно, что до сих пор лидеры партии "Ата–Журт" черпают этот ресурс, возвращаясь к событиям двухлетней давности, пользуются поддержкой у населения.

Если говорить об электоральной массе Ошской области, то она поделена на две части: это те, кто поддерживает в большей степени атажуртовцев, и те, кто благоволит непосредственно Мырзакматову. Пока в политическом поле он предпочитает работать один, тандемы с другими политиками не признает, на прежних парламентских выборах никого не поддерживал, даже самоизолировался по просьбе временщиков, чтобы никоим образом не влиять на ситуацию в южной столице.

Сам по себе Мырзакматов - удивительный феномен в нашей политике. С самого начала он позиционировал себя как политик–одиночка, не признает союзов политических сил, работает исключительно со своей собственной командой. Поэтому на политическом олимпе и появилась его партия "Улуттук биримдиги" во главе с верным соратником Таалайбеком Сабировым. Эта партия и стала в дальнейшем фаворитом выборов в горкенеш, выиграв 21 мандат, хотя, по расчетам самих партийцев, они должны были набрать 24 мандата.

Вспомнили, какой отрыв у них был по сравнению с партиями власти. Мырзакматову удалось многое из задуманного воплотить в жизнь, практически Ошский горкенеш стоит на его стороне, так как они с Сабировым смогли создать коалицию большинства, а сам Сабиров стал председателем горкенеша.

Фракции СДПК, "Республика" и "Ата Мекен", у которых не получилось создать коалицию большинства с единственным членом партии "Замандаш - Современник", решили потом не создавать коалицию меньшинства, а работать фракционно. Это лишний раз свидетельствует о том, что изначально их союз создавался лишь для того, чтобы стать большинством и завладеть креслом спикера горсовета, а когда не получилось, решили работать самостоятельно.

- А официальная власть как–то старается повлиять на ситуацию в регионах? Вас послушаешь, такое ощущение, что регионы существуют сами по себе, столица - сама по себе.

- Ну на самом деле все не так плохо, как вам могло показаться. Говоря о самостоятельности регионов, я не имел в виду, что там каждый сам себе хозяин. Все решения принимаются в рамках закона, никто не самодурствует. Попытки влиять на ситуацию в определенной мере прослеживаются в действиях губернатора Ошской области Сооронбая Жээнбекова. А вот губернатор Джалал–Абадской области Азизбек Турсунбаев, на мой взгляд, не столь авторитетен. Считаю, что ставленники президента должны быть более активными на местах, от них многое должно зависеть.

Однако это не значит, что они должны вести себя как наместники бога на земле. Должно быть разработано взаимодействие всех ветвей власти, а не так, чтобы каждый дудел в свою дудочку. Пока этого четкого взаимодействия не видно, в какой–то мере его развитию мешают бюрократизм, нежелание идти на компромиссы. Поэтому в регионах люди живут своей жизнью, не то чтобы не подчиняясь официальному Бишкеку, а по своим законам, и чтут они в большей степени именно местечковых лидеров. Потому что те рядом с ними, видят их быт, проявляют определенную заботу о них.

Возможно, доверия к официальному Бишкеку было бы больше, если бы чиновники чаще там бывали. И не так, что приезжают с инспекцией, а именно, чтобы наладился прямой контакт с народом. Вы видели, чтобы такое происходило? Конечно, президент или глава правительства наезжают периодически с многочисленной свитой–охраной, что не может не раздражать общественность на местах. Если люди тянутся к политику, у них накопились вопросы к нему, то почему бы не ответить на них? Тут же важно то, что президент общается с народом, становится ему ближе.

Но пробиться простой люд к президенту во время его визитов не может. Первые лица настолько облеплены многочисленными охранниками, что народ остается за бортом таких встреч. Это тоже сильно его раздражает. Люди, видя, как перекрывают трассы, как дежурят наряды милиции возле здания, где запланировано выступление президента, начинают злиться. Они ропщут: "Мы выбирали президента, а поговорить с ним не можем".

То же самое касается и премьера, но тут ситуация другая. Премьер–министр много ездит по регионам, но с недавних пор его поездки больше стали напоминать пиар–кампанию. Это тоже воспринимается определенной частью электората негативно. И, между прочим, в определенной мере способствует отдалению регионов от центра. Этот отрыв еще больше усиливается за счет того, что на местах не видят помощи от официального Бишкека. Там какие–то строения воздвигаются методом ашара, но все это по инициативе местной власти. Или вот методом ашара проводят арычную систему. Поля поливать дехканам все равно нужно, местное население готово позаботиться о себе самостоятельно.

Между прочим, проведение арычной системы стало первым действенным этапом сближения кыргызов и узбеков после июньской трагедии 2010 года. Пока на самом высоком уровне говорится о толерантности и дружбе народов, там, на местах, кыргызы и узбеки уже стали сами налаживать контакт. Оставшиеся один на один со своими проблемами люди стали сообща искать ГСМ, даже где–то завозят их контрабандно из соседних стран, потому что так дешевле, засевают поля привозными семенами. Вот здесь, увы, влияния центра не видно вообще. Официальный Бишкек помогает, но это больше смахивает на работу пожарных: только когда сильно приспичит, доставляют какую–то помощь.

В регионы высокопоставленные чиновники, как вы знаете, едут по какому–то торжественному случаю, например, на открытие памятника какому–нибудь баатыру (герою. - Авт.). Мы как–то слишком увлеклись баатырлэндом, везде ставим памятники героям. Никто не спорит, в истории нашего народа было много баатыров, которые сплачивали племена, объединяли их, жизнь свою положили ради того, чтобы объединить остальных. Но сейчас важно подумать и о живых.

Необходимо преломление стереотипного подхода официальной власти к глубинке. Не стоит одинаково относиться к решению проблем, которые, допустим, возникают в Джети–Огузе и юге страны. Все равно это разные регионы, подход там нужен разный.

В регионах людям важно, чтобы чиновники из центра проявили внимание к их нуждам, чтобы чисто по–человечески политик поговорил с дехканином о чем–то, даже о той же погоде и планируемой прибыли от урожая. Тогда обывателю этот деятель уже не покажется небожителем. Важно общение высокопоставленной персоны с народом.

- Как же тогда повысить авторитет официальной власти на местах?

- Если местные политики на юге черпают электоральные силы за счет собственного присутствия, понимания их проблем, то и официальная власть должна включиться в решение их насущных вопросов. Общественности в любом регионе важны не подачки, а решение накопившихся бытовых и социальных вопросов.

Не можем сами помочь регионам встать на ноги, так давайте озадачим этим вопросом инвесторов. Мы много говорим о том, что надо создать рай для инвесторов, но пока его не создали. Просто так инвесторы к нам со своими миллионами не придут. Они тоже расчетливые, никто из них не решится вложить свои средства туда, где нет благоприятной инфраструктуры. Поэтому власти должны вкладываться в развитие регионов, сделать первый шаг на пути привлечения многомиллионных инвестиций. А то, как обычно, планов строим и озвучиваем громадье, считаем какие–то сверхприбыли, а сами даже ни одного проекта не реализовали.

Почему те же самые казахи готовы вкладываться в Россию и другие страны, а к нам и носа своего не сунут? Потому что там есть инфраструктура, есть шансы все вложенное вернуть с процентами, а в нас они не уверены.

Отрыв официального Бишкека от регионов растет с каждым днем. Бишкек - это отдельный феномен со своими социальными нуждами и проблемами, регионы, особенно юг, требуют особого отношения и подхода. Так сложилось исторически, и не стоит сейчас все это пытаться сломить.

Никто сегодня не говорит о разделении страны на север - юг, боже упаси от этого. Но и политики должны понимать, что если они не могут изменить ситуацию, то должны меняться сами. Чем конфликтовать, лучше строить диалог.

Нам также стоит озаботиться укреплением государственных границ с соседними странами. Слава Богу, что таджикским силовикам удалось своевременно потушить конфликт в Горном Бадахшане. А то бы, случись что, боевики могли перейти нашу границу, ища тут убежища. Глава ГКНБ Шамиль Атаханов прав, когда поднимает вопросы по укреплению госграниц. Тем более что именно там, на границе с Таджикистаном, и сосредоточен наркотрафик.

Надо на самом высоком уровне решать проблему экстремизма. То, что чекисты время от времени проводят зачистки, это хорошо, однако политики все еще недооценивают влияние хизбутовцев на юге. Те просто привязывают к себе людей, выдавая тем беспроцентные кредиты наличкой. Микрокредитные организации могли бы в глубинке развернуть кипучую деятельность, установив более низкие проценты, но мы этого пока не наблюдаем.

Недавно анализировал ситуацию с выдачей семипроцентного кредита для сельских жителей. Пришел к выводу, что в большинстве случаев их получают люди, не особо нуждающиеся в них. Как правило, кредиты получают те, кто через своих знакомых имеет доступ к их оформлению, или представители партий власти. Нередки случаи, когда они потом переоформляют эти кредиты под более высокие ставки другим людям, нуждающимся в средствах. Но никто об этом не говорит. А простые дехкане видят, кто получает такие кредиты, и начинают роптать на то, что власть снова вводит двойные стандарты или подходы. Опять растет недовольство населения. И мнение среди обывателей, что ничего в стране после двух революций и свержения бывших режимов не изменилось.