История о том, как муж жену... изнасиловал

История о том, как муж жену... изнасиловал

Перед этим делом, в котором сейчас пытается разобраться военная Фемида, меркнут все другие судебные разбирательства под грифом "Закрытые". Возможно, впервые судьям в погонах приходится разбираться в такой невероятной жизненной коллизии: жена обвинила мужа в изнасиловании.

Факт обвинения супруга в половом насилии сам по себе потрясает. Такой пассаж легко представить, к примеру, в США, где только пристальный мужской взгляд уже считается сексуальным домогательством. Но в Кыргызстане даже XXI века, где по–прежнему воруют девушек для принудительного брака, освященного родовыми традициями, со всеми вытекающими последствиями, обращение жены в милицию по поводу такой формы семейного преступления может расцениваться не меньше, как гендерная революция.

Что же заставило 35–летнюю мать четверых детей обратиться в милицию с таким страшным "позором", не побояться всеобщего осуждения, презрения более терпеливых жен и всего прочего, что выпадает на долю "такой" женщины?

Обстоятельства изнасилования, о которых рассказала в суде Нурджамал Асылова (имя и фамилия изменены. - Прим. корр.), иначе как дикими не назовешь. Если пересказать их коротко, не впадая в тошнотворные подробности самого процесса насилия, то суть преступления проста. В разгар лета прошлого года супруг Нурджамал - Азиз Бакаев (имя и фамилия изменены. - Прим. корр) вместе со своим другом и собутыльником Акылом Тургунбаевым (имя и фамилия изменены. - Прим. корр.) привезли женщину в безлюдное место, расположенное неподалеку от села Чон–Арык. Там–то все и произошло. Давние собутыльники, любители выпить на капоте среди зеленых насаждений, Бакаев и Тургунбаев в этот раз, видимо, решили повеселиться с привлечением женского контингента. Почему Бакаеву пришла в голову такая дикая мысль, устроить пикник с собственной женой в роли сексуального объекта, так, наверное, и останется тайной. Но проделали они все как опытные насильники. Ничего не подозревающую жертву напоили и по очереди изнасиловали. Потом ночью привезли ее домой, где жили супруги с родителями, детьми, и насилие продолжилось. Тогда Нурджамал, плача, спросила у мужа, почему он это делает, в ответ тот пнул ее в спину со словами, что она ему больше не нужна. Под утро ее муж со своим приятелем уехал "бухать" дальше. Нурджамал подмела двор, как это она делала каждый день, и начала думать о самоубийстве. Но любовь к детям остановила ее в тот момент от непоправимого.

Измученная и морально раздавленная, Нурджамал в отчаянии позвонила сестре и все рассказала, попросила забрать ее вместе с детьми, потому что больше не могла оставаться в доме родителей мужа. Именно сестры Нурджамал убедили ее обратиться в милицию.

С этого момента началась череда бесконечных моральных страданий и унижений этой женщины, решившейся на крайнюю меру протеста против ужасного положения, в котором она оказалась.

И во время следствия, и на суде оба насильника категорически опровергали показания Нурджамал. Версия, которую выдвинули в свое оправдание Азиз Бакаев и его собутыльник, была очень профессионально сколочена. Оба насильника складно пели одно и тоже, будто все в машине Бакаева произошло по желанию самой Нурджамал. Будто она сама пристала к Тургунбаеву, пока муж пьяный спал за рулем. Но вот надо же какая неудача: в самый разгар секса на заднем сиденье Бакаев проснулся и устроил разборку неверной жене и другу–предателю. Причем Тургунбаев уверял, что уже давно является любовником несчастной Нурджамал, которая, к тому же изменяла мужу и со многими другими.

Таким образом, показания женщины оказались против показаний двух мужчин, изобиловавших удивительно достоверными деталями и подробностями. Что касается улик, судебно–биологическая экспертиза образца середины прошлого века, которая до сих пор у нас существует, так и не смогла сказать ничего определенного.

Можно себе представить, каков был этот суд, на котором все роли играли сильные мира сего - судья, обвинители, подсудимые - все были представителями мужского рода, прекрасно понимавшими друг друга.

В этой истории было еще одно очень важное обстоятельство. И муж, и его приятель на момент преступления были действующими сотрудниками ГКНБ. Бакаев - оперативный сотрудник, Тургунбаев - водитель–оперативник. В свете этого обстоятельства выглядит особенно страным их привычка "бухать" в укромных местах и устраивать принудительный секс на заднем сиденье автомобиля.

Но тем не менее, офицерское собрание ГКНБ прислало в суд письмо, в котором оба подсудимых представлены высоконравственными людьми, заботливыми семьянинами, отличными работниками. Причем это было сделано задолго до вынесения приговора. О многом говорящая поспешность, то есть в любом случае офицерское собрание готово было защищать "своих". Хотя бы промолчали. В результате всеобщих титанических усилий первая инстанция - Военный суд Бишкекского гарнизона под председательством майора Апышева - признала обоих "благонравных" чекистов невиновными в изнасиловании и оправдала их за недоказанностью преступления.

Единственное, мужа признали виновным в умышленном причинении легкого вреда здоровью. Ну от этого никак нельзя было отвертеться: у Нурджамал судебно–медицинская экспертиза обнаружила кровоподтеки и ссадины на руках и ногах, которые могли образоваться от действия "тупого, твердого предмета", то бишь кулака. При этом в приговоре этот "предмет", почему–то постоянно называется ладошкой. Умилительная подробность.

Оказывается, именно так выражался сотрудник ГКНБ, признавая, что несколько раз ударил супругу. Вот только от ладошек синяки и ссадины не остаются. При этом Бакаев был тут же освобожден от наказания в виде минимального штрафа по амнистии. Такой красноречивый финал.

Только не говорите о любви

Интересно, что, как всегда, прежде всех об этом процессе узнало мировое информационное сообщество от представителя Eurasia Net по Центральноазиатскому региону Дэвида Триллинга. Этот журналист утверждает, что сенсационный процесс по делу изнасилования сотрудником ГКНБ своей жены заостряет внимание на тяжелой доле женщин Кыргызстана. Большинство из них боятся, стесняются рассказывать о совершенных в отношении их преступлениях на сексуальной почве. Международные эксперты утверждают, что причиной такого положения становится бедность, которая ведет к возврату традиционных, патриархальных взглядов, когда женщины воспринимают семью центром своей жизни, полностью зависят от нее и занимают в ней покорное и подчиненное положение.

Мы попросили Елену Ткачеву, психолога бишкекского кризисного центра для женщин "Шанс", прокомментировать эту ситуацию.

- Что же вы хотите, - сказала Елена, - мы живем в глубоко патриархальном обществе. Мужчины, которые применяют насилие, никогда не скажут "я виноват" и не попросят прощения, если, конечно, не пройдут специальную реабилитационную программу.

- Понятно, но многие задаются вопросом, как это вообще возможно - изнасилование супругом?

- Когда женщина говорит: "Нет!" - Европейская конвенция о насилии над женщинами, которую, кстати, подписали многие страны, в том числе и близкая нам Турция, считает заявление женщины уже достаточным доказательством, не требующим подтверждения. Любое сексуальное насилие трудно доказуемо, тем более в семье, поэтому здесь необходим особый подход.

Казалось бы, с бытовой точки зрения, женщина, вступившая в брак, должна всегда говорить "да" мужу. Но, с точки зрения прав человека, люди в браке являются партнерами и договариваются по любому поводу. Тем более по такому: ну захотелось, к примеру, мужу какой–то новой сексуальной практики, так поговори об этом со своей половиной, предложи, а не принуждай при помощи кулака.

У нас у всех есть сексуальные права. Кстати, Кыргызстан подписал Мадридскую конвенцию о сексуальных и репродуктивных правах. Она о том, что мы сами должны распоряжаться своим телом. Но до сих пор нет закона об этом.

- Как это все приложимо к ситуации с Нурджамал?

- По идее, суду должно быть безразлично, какой образ жизни она вела. Спала ли она хоть со всем селом. Но если она утверждает, что в тот конкретный раз муж ее изнасиловал, она имеет право быть услышанной.

- Как вы считаете, почему все ополчились против нее?

- А потому что она нарушает традиционные, родовые устои, вторгается в сферу власти и контроля. И за это жестоко наказывается.

- А как вы познакомились с Нурджамал?

- Мне позвонили из Национального госпиталя, как специалисту, занимающемуся мониторингом случаев семейного насилия. Тогда я впервые увидела ее: она не вступала в контакт, была в состоянии острой реакции на стресс.

- Все равно не совсем понятно, как, на ваш взгляд психолога, это вообще могло произойти?

- В каждой семье, в которой происходят подобные инциденты, есть своя история, которая объясняет, почему так произошло. В жизни этой семьи тоже не все гладко было. Нурджамал уже уходила от мужа, он и раньше бил и насиловал ее.

- Он, что, не любил ее?

- О чем вы говорите? В условиях патриархальных отношений такое понятие, как "любовь", вообще не существует. Миф о любви - всего лишь средство контроля над поведением людей. У нас в основном симулятивное общество, членам которого только кажется, что они любят. Если нет партнерских отношений, доверия и гарантий безопасности, интимности, разве можно говорить о любви?

А Нурджамал муж украл после второго свидания, запретил учиться в вузе и т. д.

Во многих семьях, где происходит насилие, очень много своих "скелетов в шкафу", это выясняется в процессе семейной психотерапии, если, конечно, супруги соглашаются на такое исследование.

- Как вы расцениваете решение первой инстанции?

- О чем можно говорить, если приговор основывается на версии мужа и его напарника. А Нурджамал обвинили в том, что она путается в показаниях. То есть судья не в курсе того, что происходит с памятью человека, находящегося в состоянии аффекта. Конечно, насильники давали стабильные показания, поскольку придумали свою версию, обговорили и заучили ее.

Я вообще считаю, что в данном случае ГКНБ должен был провести собственное расследование, проверить этих своих сотрудников на детекторе лжи и понять, что произошло на самом деле. Но для них самым главным стало то, что он "лоялен" к организации. Это уже просто корпоративная порука.

На заседаниях второй инстанции Военного суда республики свидетели, то есть родственники подсудимого (один из них начальник управления той же "организации"), позволяли себе кричать на потерпевшую, шикать на нее, обвиняли в распутстве и т. д. Однажды она даже потеряла сознание - вот уровень суда, который превращается в какое–то лобное место для женщины, решившейся выдвинуть обвинение против собственного мужа.