Ой, сколько же в госслужбе нарушений!

Двадцатипроцентное сокращение штата госслужащих в начале этого года, а также кардинальные изменения в структуре правительства с упразднением ряда министерств и ведомств обнажили проблемы, копившиеся годами в системе госслужбы. В обществе поднялась волна недовольства, потому как многие профессионалы с многолетним стажем работы остались за бортом. Как оказалось, возвращения на госслужбу не гарантирует даже успешное прохождение конкурсного отбора. Этими и другими проблемами возмущенные граждане на "прямой линии" в "Вечерке" делились с директором Государственной кадровой службы Нурханбеком МОМУНАЛИЕВЫМ. Жаль, но многие звонившие так и не решились назвать свои имена, видимо, опасаясь ответной реакции со стороны руководителей госорганов.

Алкострадания

Джамиля Алымбековна, бывшая госслужащая:

- Добрый день, Нурханбек Сакенович! Я, бывшая сотрудница Госалкоагентства, и еще несколько человек судимся. Дело в том, что мы прошли по конкурсу, но на должности назначили других людей. Причем тех, кто имел представление Генеральной прокуратуры. Вы же в курсе всей этой ситуации. Почему были допущены такие нарушения?

- Вы подняли очень злободневную проблему. Такие жалобы поступают к нам довольно часто, и не только касающиеся Госалкоагентства. Поэтому мы создали рабочую группу, которая провела мониторинг, выявила нарушения. Члены этой группы представили заключения, изучив которые, я направил письма руководителям этих госорганов, чтобы они устранили недостатки. Во многих госструктурах есть нарушения. Мы стараемся разобраться со всеми. Действительно было несколько человек, которые прошли конкурсный отбор, были рекомендованы на определенные должности, но им отказали по немотивированным причинам. Но, к сожалению, заключения, замечания и предложения Госкадровой службы носят рекомендательный характер.

Алтынай ОМОРОВА, жительница Канта:

- Зачем проводить конкурсы и трепать людям нервы, если министры все равно трудоустраивают своих? У меня родственник прошел по конкурсу, а вместо него взяли другого человека. Знаете, как обидно?!

- К сожалению, то, что вы сейчас говорите, имеет место при назначении на некоторые должности.

- Но ведь моего родственника рекомендовала аттестационная комиссия на должность, а руководитель госструктуры, куда он хотел устроиться, его не взял. Я родственника не предупредила, что буду звонить на "прямую линию" в "Вечерку", поэтому не стану называть ни его имени, ни имени того руководителя, который его не взял на работу.

- Если люди, которые были рекомендованы на должности по результатам конкурсного отбора, но не были трудоустроены, подадут в суд, то они могут выиграть иски. Тогда работодатель вынужден будет трудоустроить их. Терять веры не надо. На работу госслужащих принимают через аттестационные комиссии, наши сотрудники участвуют в них, подсказывают, чтобы не было нарушений. Но мы не назначаем на должности, а только рекомендуем. Иногда многие путают эти понятия и начинают критиковать Госкадровую службу.

Тургун, бывший работник ныне ликвидированного Госалкоагентства:

- Нас вышвырнули, а в алкоуправление ГНС взяли других людей. Почему нас, бывших сотрудников Госалкоагентства, не включили в кадровый резерв? Почему назначили не тех, кто победил в конкурсе? Почему не было объективности и справедливости при собеседовании?

- По вопросу ликвидации ведомства я разберусь и свяжусь с вами. А что касается справедливости проведения конкурса, то это решает комиссия. В ее работу я не вправе вмешиваться. Согласен с вами, что собеседование носит немного субъективный характер. Представитель ГКС был включен в состав комиссий для того, чтобы наблюдать за соблюдением процедур. Сейчас все в них разобрались, поэтому я хочу, чтобы наши сотрудники больше не входили в комиссии. Тогда у нас появится право их мониторить со стороны.

Сергей Сабитов, житель Бишкека:

- Есть замечательная лазейка при приеме на госслужбу, которой пользуются многие приближенные того или иного министра. Это когда помощники или советники назначаются на руководящие посты вне конкурса, поработав на своей должности месяц–два.

- Мы будем закрывать эту лазейку. Раз уж продекларировали, что всем предоставляется равенство при найме на работу, то надо обеспечивать эту норму. Я поднимал данный вопрос на совещании аппарата президента. И дал поручение нашему отделу подготовить изменения в закон о госслужбе, чтобы исключить эту возможность. Поверьте, не только вы, но и мы не согласны с этим и принимаем меры.

Возраст должности помеха?

Анара Эшимова, бывшая госслужащая:

- Я работала в Центре экономических стратегий. Нас сократили и ни в какой резерв кадров не включили. Нас буквально бросили на произвол судьбы. Мне 52 года. Теперь я не могу трудоустроиться. Осенью 2011 года участвовала в конкурсе, проводимом Минэкономрегулирования. Прошла успешно и была рекомендована на должность главного специалиста. Мне сказали, что надо подождать приказа. Прошел месяц, никакого ответа. Когда обратилась, мне сказали, что конкурс приостановлен из–за намечаемого в 2012 году сокращения аппарата. Я обратилась в юротдел министерства. Оказалось, что из 11 человек, успешно прошедших конкурс, семерых назначили. Служебное расследование выявило нарушение процедур. Ваш специалист написал в МЭР рекомендацию о моем назначении. Мне предложили вакансию, я согласилась. Однако потом ее выставили на конкурс.

- Мы вовремя отреагировали на вашу ситуацию, направив свои рекомендации. В Минэкономрегулирования, как я понимаю с ваших слов, изменились квалификационные требования по указанной вакансии или название подразделения. Вы можете обратиться, чтобы вас допустили к этапу собеседования без прохождения других испытаний. Такое практикуется. К сожалению, так совпало. Мы понимаем, что правительство пошло на двадцатипроцентное сокращение не от хорошей жизни. Вам нужно оставить заявление, а потом вновь обратиться к нам. Расскажете, как прошла встреча и что они вам сказали.

- Я подала в суд.

- Тогда до решения суда мы ничего сделать не можем. Сходите снова в министерство, переговорите по–хорошему. Если они согласятся вас взять, то вы можете забрать исковое заявление. Судебный процесс может длиться долго. Сейчас по возможности берут на работу молодых людей, желательно до 35 лет. С одной стороны, в этом есть резон, но возникают проблемы, подобные вашей.

Мирбек АСАНГАРИЕВ, председатель ОО "Движение молодежи с ограниченными возможностями":

- Почему государством не проводится планомерная политика по приему на госслужбу людей с ограниченными возможностями? При этом оно требует, чтобы социальную ответственность проявлял бизнес. Государство в первую очередь должно само подавать пример. Необходимы определенные квоты, чтобы люди с ограниченными возможностями были представлены во всех госучреждениях. Чтобы тем самым они почувствовали заботу со стороны государства, свою нужность обществу. На моей памяти был только один случай, когда в госорган взяли на работу человека с ограниченными возможностями, да и то во многом благодаря нашим усилиям.

- Что касается людей с ограниченными возможностями, то существует квота в пять процентов. Проще говоря, это один человек из двадцати. Был случай, например, в 2008 году в Минэкономразвития обращался такой человек и прошел по конкурсу. В 2011 году было двое, но они не смогли пройти тестирование. Беда в том, что среди людей с ограниченными возможностями уровень подготовки может быть немного ниже. На это, конечно, делается небольшая скидка. Но, с другой стороны, эти люди не часто претендуют на госдолжности, да и в учреждениях пока не созданы условия для их работы: пандусы, поручни.

Эмиль Тургунбай уулу, бывший госслужащий:

- По поводу отбора в Госслужбу по борьбе с экономическими преступлениями. Звучало много нареканий в отношении комиссии по отбору. Почему пассивно вела себя Госкадровая служба? Почему вы не предложили прохождение тестирования на полиграфе. Почему тогда для сотрудников налоговой службы это обязательная процедура.

- Хороший вопрос. По этому поводу мы направляли несколько писем в адрес председателя этой комиссии. Предлагали полиграф и компьютерное тестирование в нашем центре. Но в постановлении, на основании которого был создан новый госорган, отмечено, что он специализированный правоохранительный, к которому Госкадровая служба не имеет отношения. То есть этот вопрос автоматически выходит за рамки наших полномочий. В парламенте сейчас рассматривается обращение бывших сотрудников финпола, создана депутатская группа, прошли слушания. Будет дана и политическая оценка.

С кого спрос?

Усенова, пенсионерка:

- Мы жители Майлуу–Суу. Наш мэр уже девять месяцев на своем посту, но ничего не сделал. Мы читали выступление президента Атамбаева, в котором он говорил, что, если руководитель не проявит себя в течение трех месяцев, его нужно заменить. Мы три письма отправили заместителю губернатора, жаловались. Город в ужасном состоянии, как после бомбежки. Здесь просто невозможно жить! Наш мэр пользуется служебным положением, разъезжает на машине, а для города ничего не делает...

- Извините, но придется вас прервать. Я прекрасно понимаю вашу озабоченность. Но дело в том, что вопросы, касающиеся политических должностей - мэров, акимов, депутатов, - к сожалению, не входят в нашу компетенцию. Мы работаем только с административными служащими. Но, насколько я знаю, правительством разработаны критерии эффективности каждого госоргана и скоро они будут применяться.

Турсунбек Куренкеев, президент Ассоциации производителей алкогольной продукции:

- Я давал пресс–конференцию, на которой озвучивал факты нарушений законодательства со стороны руководства Государственной налоговой службы в сфере кадровой политики. Мне кажется, что есть и ваша вина в том, что после конкурса в алкоуправление не назначены выигравшие люди. Стоило ли проводить отбор, тратить огромные средства, если его итоги ничего не значат, назначаются совершенно другие люди? Создается впечатление, что госорганы ни во что не ставят ваши решения.

- Вы уже не первый, кто обращается с этим вопросом. Повторюсь, мы действительно выявили нарушения. Закон говорит о том, что все наши заключения носят рекомендательный характер. Были отобраны кандидаты и рекомендованы статс–секретарем, а директор по необоснованным причинам их не назначил. Наша справка направлена главе ГНС Кабылу Абдалиеву, он должен принять меры, привести все в соответствие с законом.

- Мы просим, чтобы не глава ведомства занимался назначениями, а статс–секретарь.

- Мы тоже предлагали такую норму, но пока не все к этому готовы.

Богдатов, бишкекчанин:

- Ежегодно депутаты и министры, другие госслужащие сдают декларацию о доходах. Насколько достоверна представляемая ими информация? Как ГКС отслеживает это?

- Очень актуальный вопрос. Все госслужащие ежегодно обязаны сдавать декларации. Но основное внимание направлено на так называемых первых лиц. Бывают несовпадения в сведениях, которые они указывают. Сейчас мы публикуем сводные сведения, с которыми может ознакомиться любой желающий гражданин. Кроме того, проводим проверку, делая запросы в Госрегистрационную службу.

Пока что сведения об имуществе указывались правильно. Но были случаи, когда депутаты получали материальную помощь, но забывали указать ее. В процессе сдачи деклараций у них есть некоторое время для того, чтобы сделать корректировки. В дальнейшем сводные сведения должны проверяться жестче, чем сейчас.

Нам не хватает полномочий. Мера ответственности за дачу ложных или неполных сведений, что практикуется в зарубежных странах, нашим законодательством не предусмотрена. Закон о декларации был принят в 2004 году, и с тех пор существенных изменений в него не вносилось. Я согласен с вами, сдача деклараций все еще не дисциплинирует госслужащих. Некоторые известные политики указывают очень скромные доходы, хотя все знают, что они у них значительнее.

Анна, студентка последнего курса одного из столичных вузов:

- Сейчас много рассуждают о поощрении приема на работу молодежи. Но при этом во всех квалификационных требованиях говорится о необходимости стажа на госслужбе. Откуда она, к примеру, может взяться у выпускника?

- Молодые люди, желающие поступить на госслужбу, должны быть готовы к тому, чтобы работать на самом низовом уровне. Чтобы попасть в центральные органы, нужно поработать на городском, районном, областном уровнях. Есть должности, для которых не требуется стажа. Хотелось бы, чтобы молодежь набиралась опыта в регионах. Я сам прошел такой путь и знаю, что десять лет назад уже была проблема с кадрами. А сейчас ситуация стала еще сложнее, если учесть низкий уровень зарплаты. В айылных аймаках сейчас катастрофическая ситуация с кадрами. Этот вопрос нужно решать комплексно. Может, есть смысл для привлечения молодежи ввести что–то наподобие депозита для врачей или учителей. Мы над этим работаем.

Когда назначают за преданность

АБЫЛОВ, житель столицы:

- Здравствуйте! Почему назначения на государственные должности на местном уровне проводятся исходя из принадлежности человека к партии? На мой взгляд, при отборе должен учитываться только уровень профессионализма. Самое главное, чтобы человек знал свое дело. Но не должно быть перегибов. В последнее время при приеме на госслужбу стали требовать знание английского и других иностранных языков. На ваш взгляд, это правильно?

- Назначений по партийной принадлежности не должно быть вообще. На мой взгляд, это абсолютно неправильно и противоречит принципам госслужбы. Должно быть так, как прописано в законе. Но такое происходит не только в регионах, а и в аппаратах центральных госорганов. Из–за этого мы потеряли много хороших кадров. Институт статс–секретарей был специально введен, чтобы сохранить имеющийся кадровый потенциал, защитить от произвола.

Образно говоря, министр или глава ведомства должен выступать в роли водителя машины. Статс–секретарь - механик, который поддерживает ее в надлежащем состоянии. Кадровые вопросы главу ведомства не должны интересовать, его обязанность - только управлять машиной, а не менять ее. А у нас получается, что каждый руководитель приносит свои "запчасти", сразу начинает менять старые на новые. Что касается знания английского или другого иностранного языка: если в квалификационном требовании его нет, то никто не вправе спрашивать. Это должно расцениваться в качестве дополнительного плюса при равенстве двух кандидатов, и не более того.

Мурат, госслужащий:

- Может ГКС на Совете по госслужбе поставить вопрос об исключении из ряда госслужащих статс–секретаря Минфина Динару Шайдиеву? Она делит коллектив на своих и чужих, то есть работников Центрального казначейства (откуда сама) и сотрудников Минфина. Первым достаются привилегии и почести, а остальным очень тяжело. Опытные люди остаются не у дел.

- Это очень болезненный вопрос. До этого нареканий не было, они появились с приходом нового правительства и особенно после сокращения. Думаю, здесь не обходится без установки сверху. Здесь хотят немного омолодить коллектив. В основном под сокращение попали люди предпенсионного возраста. Хотя это тоже нарушение. Сейчас ставка больше делается на молодых, мобильных, креативных. Хотят, чтобы сотрудники владели компьютером. Динара Шайдиева сейчас сама находится в тяжелом морально–психологическом состоянии. Трудно постоянно быть меж двух огней, я ее понимаю. И не думаю, что Динара Джапаркуловна способна на произвол.

Рустем, студент юридического факультета:

- Насколько оправдало себя применение полиграфа?

- Полиграф - отдельная тема. Считается, если человек единожды попался на взятке, то его нужно увольнять с госслужбы без права на восстановление. В данном случае речь о борьбе с последствиями. Тогда возникает вопрос: а можно ли заранее пресечь подобное правонарушение? С этой целью и был введен тест на полиграфе. С октября 2010 года через проверку на нем прошло около 500 человек. Ошибочное мнение: если прибор определил, что человек прежде совершал нарушения, то его сразу нужно посадить или выгнать с госслужбы. В конце концов, есть презумпция невиновности. Также есть люди, которые не ярые коррупционеры, просто у них мягкий характер, они податливы на уговоры.

Результат тестирования на полиграфе не является основанием для отказа в приеме на работу, он лишь дает работодателю пищу для размышлений. Тот может определить таких сотрудников в отделы, где нет непосредственного контакта с населением. Так поступают сейчас в налоговой. Надо сказать, это уже большое дело. Применение детектора лжи еще не закреплено законодательно, но сейчас это необходимо.

Сайдылда СУЮНБАЕВ:

- Мой родственник проработал 22 года в системе государственного экологического надзора, но недавно попал под сокращение в связи с реорганизацией ведомства. Он подал документы на конкурс. Их приняли, но к тестированию не допустили, мотивируя тем, что у него нет высшего образования. Хотя в газетном объявлении об этом не было ни слова.

Ему 44 года. Еще при Союзе окончил российский техникум. Сейчас учится на третьем курсе вуза. Он всю жизнь работал в одной сфере. Имеет множество наград и грамот. Последняя его должность - главный специалист по экологической безопасности в Таласской области. Сейчас он не требует места начальника, а желает быть рядовым экологом.

- В этом случае нужно внимательно разобраться. Если этот человек долгое время работал в этой системе без высшего образования, значит, на момент поступления в квалификационном требовании такого пункта не было. В последующем могло выйти новое постановление. После того как ваш родственник попал под сокращение и на эту должность объявили конкурс, видимо, стало действовать новое положение, которое уже требует наличия высшего образования. Время на месте не стоит.

Все, кто попал под сокращение, сейчас всеми силами стараются вновь попасть на госслужбу. Но их возврат уже не предполагается. Сокращение подразумевает, что они должны искать себе место в других секторах.

Кто тут у нас трайбалист?

Айзада Мамытова, сотрудница информационного отдела в международной организации:

- Скажите, как вы лично относитесь к вопросу трайбализма и когда–либо опирались на этот принцип в подборе кадров?

- Я никогда не руководствовался этим принципом, и никто меня в этом не может упрекнуть. К трайбализму я отношусь крайне отрицательно. Не переношу, когда назначения производятся по региональной принадлежности. Единственное, когда мы в свое время работали в администрации президента, аппарате правительства, то старались, чтобы в руководстве госорганов были представители разных регионов. Опять–таки делалось это только для того, чтобы не было подобных обвинений в наш адрес. Если кто–то сомневается в моей честности, пусть скажет, сколько людей из Токтогульского района, откуда я родом, было мною лично назначено. Я никого также не увольнял по региональной принадлежности.

Игорь ЯКОВЕНКО, бишкекчанин:

- Сейчас из уст многих политиков звучит, что нужно переводить госслужбу на контрактную основу. Мол, тогда можно будет легко избавляться от нарушителей и коррупционеров. Какова ваша позиция?

- Я против этой инициативы. Почему при смене руководства меняется 30 - 40 процентов госслужащих? Как правило, это те, кто занимается непосредственно оказанием услуг, работой с населением. А все потому, что каждый новый руководитель пытается привести своих людей. Тех, кто раньше работал, трудно уволить, поэтому сейчас и предлагают контрактную систему. Тогда можно будет просто расторгнуть контракт или не продлевать его.

Почему был введен институт статс–секретарей? Чтобы сохранить институциональную память. Многие новички ничего не умеют. На их обучение приходится тратить немалые средства. А потом меняется руководство, и все начинается заново. Не секрет, что многие кадры назначаются по принципу преданности руководителю. Если в этих условиях мы перейдем на контрактную систему, то на госслужбе можно будет поставить жирный крест. Почему в развитых странах люди приходят на госслужбу после университета и уходят с нее на пенсию, а у нас высокая текучесть кадров? Разве при таком подходе можно требовать качества?

Адилет Нурбекович, бывший госслужащий:

- Как обстоит дело с выплатами компенсаций сокращенным сотрудникам?

- Этот вопрос больше касается правительства. Насколько мне известно, все выплачивается полностью. К слову, не зря поднимался вопрос о контрактной системе. При ней никаких выплат компенсаций не предполагается. Ее инициаторы хотят сэкономить средства, заменив трехмесячные выплаты одномесячными. Я считаю это нормой, ухудшающей положение госслужащего. Нам поручили совместно с Министерством молодежи, труда и занятости проработать программы по переобучению сокращенных госслужащих, чтобы они смогли работать в частном секторе.

Раиса, госслужащая:

- Почему руководитель, зная, что поступает незаконно, увольняет своих подчиненных? А суд потом их восстанавливает, признав незаконность. В результате из госбюджета два человека получают зарплату. Ведь незаконно уволенному полагается возмещение за вынужденный прогул. Почему такое допускается?

- Здесь вина не только руководителя, но и кадровика. Возможны случаи, когда руководитель, несмотря на заключение кадровика, волевым решением издает приказ об увольнении. В основном восстанавливаются те служащие, при увольнении которых были нарушены законные процедуры. Поскольку таких случаев немало и бюджету действительно наносится немалый урон, то парламентом принят закон о том, чтобы в регрессном порядке взыскивать сумму компенсаций незаконно уволенному с руководителя. Скажем, она будет удерживаться с его зарплаты. Отслеживание этих вопросов возложено на ГКС.

Уланбек Мамбетакунов, доктор педагогических наук, доцент, 37 лет, обучался в США, Италии, Турции и других странах:

- Когда в стране начнется реальное трудоустройство молодых кадров, окончивших зарубежные вузы? Или правительство хочет дождаться, когда все они уедут из Кыргызстана?

- Давайте смотреть реально. Молодой специалист, окончивший престижный вуз за рубежом, проработавший в коммерческой организации и получавший зарплату в несколько тысяч долларов, пойдет на госслужбу с зарплатой 3400 сомов? Сегодня государство не может предлагать более высоких окладов. И еще один нюанс: таких молодых людей сразу на руководящие должности назначить мы не можем, у них нет соответствующего опыта. Мотивация и ожидания, к сожалению, не всегда совпадают с тем, что есть на самом деле.

вопросы от "Вечерки"

- Как вы считаете, оправдал ли себя институт статс–секретарей?

- К сожалению, пока нет. Потому что они сильно подвержены влиянию политического руководства. Если не выполняют установки, то руководитель вправе обратиться в Совет по госслужбе, чтобы рассмотреть вопрос об их ответственности. По закону предусмотрено ежегодное определение рейтинга статс–секретаря. И все его действия, особенно при реорганизации, оцениваются. Есть так называемая оценка, "360 градусов", то есть когда статс–секретарь сам дает себе оценку, затем руководитель ведомства, подчиненные и общественный наблюдательный совет. Обработав эти данные, Совет по госслужбе определяет, соответствует тот занимаемой должности или нет.

- Статс–секретарь в ГКС давно работает? Один наш читатель, который предпочел остаться анонимом, сделал заявление: мол, новый руководитель ГКС, то есть вы, с кадрами не работает, а всеми вопросами якобы ведает статс–секретарь. Сам кого хочет назначает или увольняет. Что вы на это скажете?

- (Смеется.) Все верно в том плане, что статс–секретарь является председателем аттестационно–конкурсной комиссии. Но стоит отметить, что он имеет всего один голос, может только рекомендовать на назначение какую–либо кандидатуру, но не более. Нашего статс–секретаря Сагынбаева я знаю еще по работе в администрации президента. Не думаю, что он способен так поступать, как говорит ваш анонимный читатель. Такие обвинения обычно делают люди, которые не прошли конкурс либо за какие–то нарушения были уволены с госслужбы.

- За время "прямой линии" вы не раз упомянули, что решения ГКС носят рекомендательный характер. В связи с этим вопрос: следует ли тогда усилить полномочия ГКС? А иначе зачем она нужна с усеченными возможностями?

- Даже вопросы мониторинга, которые мы ведем, я считаю лишними функциями. ГКС должна разрабатывать политику и принимать меры по ее реализации. Вносить изменения в законодательную и правовую базу, создавать условия для ее реализации. Реагирование на жалобы отнимает у нас много времени. Не достаточно ли в нашей стране правоохранительных и проверяющих органов, чтобы создавать еще один?! С одной стороны, мы жалуемся, что у нас чуть ли не каждый второй проверяющий, а потом требуем усиления полномочий. Почти каждый руководитель спустя месяц после своего назначения начинает заявлять, что ему не хватает людей, бюджетных средств и полномочий.

- А вы не хотели бы нам пожаловаться на эти проблемы?

- Нет. Поскольку я болею за свою страну, вижу, в каком трудном она положении. Лучше попытаться эффективно использовать то, что выделяется. Как говорится, протягивать ножки по одежке. То, что сейчас делает ГКС, уже немало. Почти не было случаев, чтобы она проигрывала в судах. Практически 80 - 90 процентов уволенных восстанавливаются на службе. Значит, наши рекомендации имеют воздействие.

- Как изжить порочную практику назначения на должности, не обязательно на политические, но и административные, только исходя из принадлежности человека к той или иной партии? Тем более что сейчас наблюдается тенденция ее распространения с центральных органов на местные.

- Как говорится, рыба гниет с головы. Я сам много лет проработал в администрации президента и аппарате правительства и ни в одной партии не состоял. Категорически против того, чтобы административные служащие вступали в какие–то партии. Хотя в Интернете пишут, что я член СДПК...

- И даже называют ярым акжоловцем...

- Все это, как я уже сказал, неправда. Не знаю, откуда берутся такие слухи.

- Тогда встречный вопрос: как вам удалось остаться на должности и при прежней, и при нынешней власти?

- Я работал при Акаеве, Бакиеве, Отунбаевой, а теперь при Атамбаеве. И всегда старался выполнять свою работу честно. Около 70 процентов всех госслужащих - это трудяги, которые тащат на себе всю работу. Жертвуют своим временем и здоровьем, даже рискуют жизнью. Все они также трудились при разных руководителях. Когда я впервые пришел в аппарат правительства, люди, которые там долго проработали, дали мне хороший совет: "Запомни, мы работаем на систему, а не на конкретного лидера". После 7 апреля думал, что на долгое время останусь без работы, потому что меня будут ассоциировать с Бакиевым. Но уже на второй день мне позвонили помощники Алмазбека Атамбаева и попросили выйти на работу самому и вывести людей. Так мы создали аппарат временного правительства. Я остался верен системе и привлек людей, которые разделяют такую же позицию. Многие госслужащие - истинные патриоты, они не подвержены ни партийным, ни другим влияниям. Они просто делают свою работу. С трудом сводят концы с концами, носят один и тот же костюм по пять лет.

Эльвира ТЕМИР, Максим ЦОЙ.

Фото Владимира ПИРОГОВА.