Стенограмма интервью Алмазбека Атамбаева радиостанции "Эхо Москвы" (часть 2)
Продолжение...
НОВОСТИ
А. ВЕНЕДИКТОВ: В Москве 10 часов 33 минуты. У нас в гостях президент Кыргызстана Алмазбек Атамбаев. Еще раз добрый день. Ольга Бычкова, Татьяна Фельгенгауэр.
А. АТАМБАЕВ: Если по времени, то в Бишкеке 12-34. (СМЕЮТСЯ). Не ошибусь.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо. Наши часы иногда расходятся и в политическом смысле слова. Господин президент, недавно в ООН шло голосование по резолюции по Сирии. Два ваших ближайших стратегических партнера – я имею в виду Россию и Китай – проголосовали против. Как я понимаю, Кыргызстан проголосовал за. Обсуждали ли вы это с президентом и премьером – я имею в виду сирийский вопрос, раз арабские революции вы обсуждали, – и в чем принципиальные разногласия, пытались ли вы их сблизить?
А. АТАМБАЕВ: Там элементарный технический сбой. Я сегодня с утра об этом разговаривал с нашим министром иностранных дел. Оказалось, что просто из-за каких-то моментов не было возможности голосовать у кыргызстанской делегации. Вчера, я знаю, министры иностранных дел выступили с совместным заявлением. Я думаю, что этот режим уйдет, скажу честно, не буду скрывать, я люблю назвать вещи своими именами. Но хотелось, чтобы не было развала страны, не было развала Сирии, чтобы было меньше крови. Иногда благие намерения, вы знаете, они приводят к другим результатам. Благими намерениями вымощена дорога в ад. Например, при диктаторе Саддаме Хусейне в Ираке было убито 5 тысяч или 10 тысяч. Но после того, как этого диктатора убрали, там уже убиты сотни тысяч человек. И не понятно, Иран сохранится или нет. Я думаю, что у руководства России речь идет не о том, чтобы любым путем защитить Асада. Просто чтобы эта страна сохранилась и было меньше крови.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы обсуждали с Медведевым ситуацию безопасности в Центральной Азии.
А. АТАМБАЕВ: Конечно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Наверняка в центре обсуждения стояла ситуация с военным базами разных стран в вашей стране.
А. АТАМБАЕВ: Двух стран.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Они же разные, г-н президент. Речь идет об американском перевалочном центре, или военной базе "Манас", и речь идет о российских военных базах. Не могли бы вы осветить ситуацию и ваше понимание того, как будет развиваться отношение киргизского руководства к этим базам?
А. АТАМБАЕВ: Слава богу – с большим трудом, правда, – мне удалось объяснить американцам, почему я настаиваю на том, чтобы после 2014 года в аэропорту "Манас" не было военных. Они всё думали, что я пытаюсь какие-то деньги выбить, то ли для страны, то ли для себя. На последних встречах с представителями президента Обамы и Госдепа они вроде бы уже поняли, что надо выводить. В гражданском аэропорту не должно быть военных баз. Сейчас смотрите, какая ситуация между США и Ираном. У Ирана есть ракеты, которые идут на несколько тысяч километров.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Т. е. они достигают Бишкека?
А. АТАМБАЕВ: Больше того, они могут целиться и в "Манас". А вдруг они промажут?
О. БЫЧКОВА: Т. е. в 14-м году там не будет американской базы?
А. АТАМБАЕВ: Базы не будет. Это гражданский аэропорт. Представьте, что в гражданском аэропорту "Домодедово" находится какая-то военная база. Это же абсурд. Где в мире есть такое?
О. БЫЧКОВА: Т. е. американцы уйдут из Киргизии в 2014 году?
А. АТАМБАЕВ: Слава богу, они поняли. Я человек упрямый. С божьей помощью, если я буду жив-здоров, уйдут. Я сказал, что вопросы транспортировки грузов и так далее… Та же Россия транспортирует американские грузы. Но военной базы в гражданском аэропорту не должно быть. И вообще, в Кыргызстане нужны ли военные базы? Мы об этом тоже разговаривали и с Владимиром Владимировичем, и с Дмитрием Анатольевичем.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ой, что-то вы сейчас напугали. Давайте про российские военные базы тогда.
А. АТАМБАЕВ: Я говорил о том, что надо ставить не на то, чтобы какая-то база была в Кыргызстане и благодаря этому Кыргызстан будет как-то под влиянием России. Кыргызстан готов войти в Единое экономическое пространство. Но эта база российская, которая в Кыргызстане находится, четыре года не платит мизерную арендную плату.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы имеете в виду в Канте.
А. АТАМБАЕВ: Да. Не выполняет обязательства. Должны были обучать летчиков. Не обучают. Другие обязательства не выполняются. В то же время правительство Кыргызстана, несмотря на все проблемы, оно выплачивает России проценты по долгу, выплачивает те же коммунальные расходы этой базы. И я сказал: слушайте, нужна ли нам такая база? И меня удивило, что правду даже Медведеву не говорили. Он был в шоке от того, что четыре года даже арендную плату мизерную Министерство обороны России не считает нужным платить.
О. БЫЧКОВА: А почему они не платили?
А. АТАМБАЕВ: Позиция такая: я большой барин, а вы какая-то мелочевка. Да, мы маленькая страна – я сказал об этом и Владимиру Владимировичу, и Дмитрию Анатольевичу, – но мы уже независимая страна. И мы гордая страна. Надо иметь в виду, что бывают маленькие страны – возьмите Данию, 5 млн человек, да даже возьмите Израиль, возьмите Катар – миллион человек, но его финансовая мощь может Евросоюзу помочь... Я считаю, что Кыргызстан, если будет развиваться стабильно, демократическим путем, мы будем тоже мощной страной, маленькой, но сильной экономически. И дух у народа хороший. Поэтому надо к этому привыкать. И надо привязывать не такими вещами. Если есть какие-то соглашения, надо привыкать к тому, что надо их выполнять. И не с позиции, что я большой, а ты маленький. Мир другой уже, это мир Интернета, это мир глобализации.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Какая была реакция Медведева, когда он узнал?
А. АТАМБАЕВ: Он дал команду – вчера при мне звонил, – чтобы в течение 10 дней министр обороны России заплатил долги.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Т. е. эти 15 млн долларов вы ждете…
А. АТАМБАЕВ: Меньше даже, по-моему, в течение 7 дней министр обороны России долги заплатит.
О. БЫЧКОВА: Вы сказали перед этим, что вообще-то не должно быть никаких военных баз.
А. АТАМБАЕВ: А как вы думаете, зачем они, по большому счету, нужны? Если независимая страна, она должна строить свою нормальную армию, защищать себя сама. Мы сейчас боремся с коррупцией. Мы хотим построить сильный Кыргызстан, у которого будут свои деньги, своя сильная армия, свои сильные пограничные войска. Мы хотим вступить в Единое экономическое пространство. Если мы вступаем в Единое экономическое пространство, автоматически у нас будет общая внешняя граница с той же Россией. Вот как надо объединяться – в стратегический союз, а не под угрозой какого-то кнута или пряника. Кыргызстан и кнутов не боится, нам и пряники не нужны, мы себя сами прокормим. К этому надо привыкать. Я думаю, вы меня об этом начнете спрашивать, что за пряник.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Конечно. Сейчас про пряник. Ты про кнут.
О. БЫЧКОВА: Я про все вместе. Я про компот. Все-таки вы обсуждали тему выхода российских военных баз с территории Киргизии, когда это может произойти и при каких обстоятельствах?
А. АТАМБАЕВ: Я люблю делать шаг за шагом, step by step. Бог даст, в 14-м году мы выводим одну базу. Сейчас мы разбираемся по всем соглашениям с Россией, в том числе по военной базе. Я сказал, не исключено, что пойдем другим путем, но в едином стратегическом партнерстве с Россией.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Пускай сначала долги заплатят.
А. АТАМБАЕВ: Да. Потому что мы-то долги платим. Причем эти долги образованы… Вы знаете, первый долг был, самый старый – это техническая помощь, которая, скорее всего, была разворована, распилена. А денежки мы платим живые. А вторая помощь, она была дана бывшему президенту перед выборами, за два месяца до выборов было выделено 300 млн льготного кредита и еще 150 млн долларов грант. Причем выделено за два месяца до выборов. Почему я хорошо знаю? Потому что я шел как единый кандидат от оппозиции. Это были деньги, выделенные против меня. А расплачиваемся уже…
А. ВЕНЕДИКТОВ: Победили на выборах – и расплачивайтесь.
А. АТАМБАЕВ: Я победил. Но формально, вы же знаете, у нас с процентами 90 или 80 якобы победил тот президент. Он просто потом был вынужден сбежать через полгода. Выборы были сфальсифицированы.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Про пряники. Российская пресса накануне вашего визита писала, что вы едете за новым кредитом. Для того чтобы закрыть бюджет Кыргызстана, необходимо значительное количество денег, и вы это вписываете в бюджет.
А. АТАМБАЕВ: Все так думали, только об этом и говорили – что Атамбаев едет клянчить деньги, за это будет американцев выводить. Я приехал, во-первых, я выбил долги от Минобороны России. Я думаю, уж указание президента, каким бы большим барином Сердюков ни был, он выполнит. Это раз. Во-вторых, нам ни копейки из этого кредита не нужно в этом году. Потому что 106 млн долларов нам были обещаны для бюджетной поддержки прошлого года, для бюджета 2011 года. И мы поверили, мы даже включили в бюджет 2011 года. Конечно, было очень трудно, когда нам в последний момент их не дали. Мы обожглись на молоке – в этом году в бюджет мы их не вкладывали. И нам для бюджетной поддержки эти деньги не нужны, их просто нет в бюджете. Я их и не просил, и не буду просить.
А. ВЕНЕДИКТОВ: А что попросили? Дешевый газ?
А. АТАМБАЕВ: Я ничего не просил. Я попросил отдать долги.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Этого добились.
А. АТАМБАЕВ: И второе – я попросил, что давайте сделаем ревизию соглашений и будем выполнять или не выполнять.
А. ВЕНЕДИКТОВ: В этой связи вы говорили до эфира – не скрою от наших слушателей, – что растет доходная часть бюджета Кыргызстана. А за счет чего?
А. АТАМБАЕВ: За счет борьбы с коррупцией, как ни странно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: А как это может быть, что за счет борьбы с коррупцией?
А. АТАМБАЕВ: В прошлом году с налоговой, с таможни за счет борьбы с коррупцией резко возросли поступления. Например, с таможенной службы поступления выросли больше чем в полтора раза. И где ни возьмем, везде так идет. Если раньше лицензию на месторождения золота в сто тонн могли отдать за 7 долларов, мы теперь все лицензии, продажу объектов проводим в прямом эфире, т. е. кто больше заплатит, тот и возьмет. Естественно, растут поступления в казну. Почему я абсолютно уверен, что мы спокойно будем себя кормить? Я же знаю, как много в стране разворовывается. Как этот швед писал, у нас коррупция была уже способом государственного управления.
Поэтому, став президентом, я первым делом создал антикоррупционную службу, я предупредил всех высших чиновников, что отныне неприкасаемых нет. У нас к уголовной ответственности привлечены уже трое судей. Этого за 20 лет не было. У нас за 20 лет всего одна судья понесла уголовное наказание за то, что мужа отравила, убила. А больше никто, только штрафами отделывались. Уже в Кыргызстане начинают высшие чиновники – суды, прокуратура, министры, депутаты, – начинают понимать, что отныне неприкасаемых не будет. Предупреждены всем об этом.
О. БЫЧКОВА: Многие слушатели спрашивают, не хотите ли вы провести реформы по примеру Грузии. Там как раз удалось многое сделать эффективно.
А. АТАМБАЕВ: Мы многому учимся у Грузии. Я, будучи премьер-министром, посылал туда вице-премьера, который курировал силовиков и который сейчас руководит антикоррупционной службой. Посылали мы депутатов, мы посылали министров, которые занимаются экономикой. Одно дело – политические отношения. Но если у кого-то чему-то можно научиться… Я думаю, что учиться надо всегда. Я, например, в 55 лет начал учить английский. Потому что часто бывают международные встречи, и я понял, что мне надо знать английский. Учиться никогда не поздно и ни у кого, это не зазорно. Мы будем учиться у любой страны, если есть чему научиться. Конечно, есть разница: все-таки когда пришел Саакашвили к власти, это была суперпрезидентская республика. Я хочу больше идти методом убеждения. Маленькая страна, маленькое население. Я не хочу, чтобы всех пересажали. Надо, чтобы люди просто поняли: ребята, остановитесь, перестаньте воровать, иначе сядете в тюрьму.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Господин президент, маленькая страна, маленькое население, и среди этого населения есть население русскоговорящее. Хотелось бы поговорить о положении русскоговорящих в Кыргызстане, о статусе русского языка. Как с этим? Насколько остро стоит эта проблема? Или вам сейчас не до того?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Дискуссия по языку у вас развернулась сейчас.
А. АТАМБАЕВ: Русский язык у нас официальный. На самом деле, как бы мы ни поливали Карла Маркса, бытие определяет сознание. Возьмите ту же Латвию, страна благополучна, даже неграждане не собираются уезжать. У нас официальный русский язык. У нас большинство каналов только на русском. Может быть, 2-3 на киргизском. Другое дело, что последние 20 лет, особенно первые годы был всплеск национализма. И сейчас есть люди, которые хотели бы, как в России говорят, – Россия для русских… Есть люди, которым больше нечего сказать, они могут только показать себя ура-патриотами. Это беда любой страны. Но русский язык, конечно, он будет сохранен в Кыргызстане. Я горжусь тем, что в Кыргызстане практически каждый гражданин Кыргызстана киргиз, он знает два языка как минимум – киргизский и русский. Это здорово. Потому что когда ты знаешь несколько языков, у тебя компьютер в голове лучше работает – сразу несколько дисководов. Когда сказали, что для тех, кто хочет работать в России, будет проверяться знание русского языка, для меня это повод, чтобы сказать, что отныне русский язык надо преподавать даже там, где ни одного русского нет.
А. ВЕНЕДИКТОВ: В Киргизии вы имеете в виду?
А. АТАМБАЕВ: Да. Это богатейший язык. Это такая литература! Не в обиду другим народам, но сравнить что-либо с русской литературой трудно. Поэтому мы должны сохранить русский язык.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Владимир из Сочи пишет: "Сейчас у нас работают десятки тысяч молодых киргизов. Я разговаривал со многими, хорошие ребята. Плохо говорят по-русски и выполняют самую простую работу. Многие хотят остаться в России работать, говорят, что в Киргизии делать нечего. Но Киргизию они любят и надеются вернуться в свои села и города". Вот наблюдение парня из Сочи. В этой связи – плохо говорят по-русски. Вы сами затронули эту тему. Вы, наверное, обсуждали это с президентом или с премьером, как эти потоки наладить. Я знаю, что в последние месяцы своего правления Роза Отунбаева говорила о том, что, может быть, изменить статус русского языка. Вы собираетесь менять статус русского языка, понижать его?
А. АТАМБАЕВ: Я думаю, понижать статус нельзя. Во-вторых, в прошлом году мы начали очень активно развивать отношения с регионами России. Мы несколько раз собирали и в Бишкеке, и в Оше представителей, губернаторов, зам. губернаторов России, мы уже налаживаем прямые связи. И самое главное – мы объясняем людям, что на национализме жить нельзя. Надо понимать, что мир другой стал. Если ты хочешь, чтобы твой ребенок где-то мог в будущем пробиться, чему-то научиться, надо знать языки. А легче всего в Кыргызстане второй язык выучить русский. Поэтому, я думаю, эту проблему мы решим. Я сам очень люблю русский язык. Я люблю, конечно, и родной язык. Даже сами языки у нас переплетены.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Ну ладно. Тюркский язык.
А. АТАМБАЕВ: Возьмите слово "деньги", оно от слова "таньга". Это главное слово миллиардеров здесь, которые говорят, что азиаты не нужны. А слово "деньги", на которые он молится, оно азиатское слово. Это надо помнить.
О. БЫЧКОВА: Я как раз хотела спросить, просто просила Алексея Алексеевича – можно я спрошу, что означает слово "Алмазбек". Там как раз есть знакомый мне корень внутри.
А. АТАМБАЕВ: Это арабский корень, означает твердейший. Я сам очень упрямый. Может быть, имя повлияло. Кстати, была такая история у меня в детстве. Я рос в довольно бедной семье. Как видите, у меня зеленые глаза. Со временем они будут голубеть. У нас род такой. Отец у меня вообще был рыжий, с голубыми глазами. И в семье у нас был дед Толя Голик – судя по фамилии, видимо, белорус, – у них была семья бездетная. Когда я вырос, мне это рассказала сестра. Оказывается, очень уговаривали отдать меня в эту семью, приходили к нам домой, меня по головке гладили, почему-то звали меня Алешей, хотели забрать.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Правильное имя.
А. АТАМБАЕВ: Мама не отдала. Она сказала: там, где трое, я выкормлю и четвертого. Я очень люблю маму. Я очень благодарен. Мне очень нравится, не буду скрывать, что в исламе женщины ставятся выше мужчин. Когда спрашивали у пророка Мухаммеда, где находится рай, он сказал – рай находится под ногами матерей. И в Коране, в хадисах, например, написано, что если ты воспитал двух дочерей, то родители двух дочерей сразу идут в рай. Но про сыновей не говорится. Конечно, мама – это мама. Я, может быть, ушел в сторону.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Нормально.
А. АТАМБАЕВ: Но имя означает твердейший. И возможно, это наложило отпечаток. Видите, я очень упрямый.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Как Алексей Алексею, господин президент.
А. АТАМБАЕВ: А-а, вы же Алексей. Все-таки я Алмазбек. Но мог стать Алексеем. Я всегда это помню. Почему я не делю людей? Вот такой пример, я же мог стать гражданином России или Белоруссии. Как я могу делить людей?
А. ВЕНЕДИКТОВ: Вы затронули важную тему, это тема ислама и возможной исламизации. Как я понимаю, Кыргызстан – светское государство.
А. АТАМБАЕВ: Да. Меня тоже это очень тревожит. К сожалению, сейчас посмотришь на некоторых имамов в мечетях, это люди, которые путают ислам и пакистанскую, арабскую культуру. Ислам – это совершенно другая вещь. Чтобы понять Коран, надо обязательно прочитать Ветхий завет, Новый завет, обязательно при возможности Талмуд. Коран – это ссылки на Ветхий и Новый завет. Поверьте мне. Я несколько раз читал и Библию, и Коран, всегда перечитываю. У меня рядом всегда в моей спальне и Коран, и Библия.
Ведь есть разные направления ислама. Есть такое направление, которое было признано и пророком Мухаммедом, как суфизм, где говорится, что бог – это любовь. Возьмите слова Иисуса Христа, что бог – это любовь, и суфизм. Вот сейчас говорят – джихад и так далее. Но ведь джихад, по толкованию пророка Мухаммеда, это очищение самого себя. Там говорится в хадисах, джихад – это очищение самого себя. И там говорится в хадисах, что убийство человека равноценно убийству целого мира. Потому что с человеком уходит целый мир. Пусть мы будем жить долго, но с каждым из нас уходит ведь целый мир. И когда эти люди малограмотные начинают… Это страшно. Это ничего общего с исламом. Сама вера в бога, будь это христианство, буддизм, иудаизм, ислам, это уже заведомо предполагает: то, что дал бог, только бог может взять, в том числе жизнь, конечно.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Во многих странах возникают так называемые исламские партии. Существуют ли исламские партии или исламские группы в вашей стране, подпольные, не подпольные, и как вы с ними взаимодействуете как президент?
О. БЫЧКОВА: Опасные, не опасные.
А. АТАМБАЕВ: Исламских партий у нас нет. Но такая беда, как терроризм, дошла и до нас. Мы, слава богу, пока успеваем предотвратить такие факты. Самое главное – это ребята, которые и арабского-то не знают, которые и Коран не знаю, может быть, зазубрили суру, но они не знают смысла этой суры. Естественно, если зазубрили Коран, они не читали ни Библии, ни тем более Талмуда. Вот в чем беда. Мы не должны пускать религию на самотек. Я поговорил с премьер-министрами и комиссию по делам религии я забрал под президента. Я хочу, чтобы мусульмане Кыргызстана понимали суть самой религии, не пошли слепо за кем-то, не стали путать религию и культуру. Потому что арабская или иранская культура – это одно, но ислам – это совершенно другое.
Т. ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вы думаете, что власти могут как-то контролировать, регулировать этот процесс, и должны?
А. АТАМБАЕВ: Пример той же Турции. Я слышал, как-то вы разговаривали, что это исключение. Но это исключение, которое должно стать правилом. Меня, например, потрясло, когда я пошел в одну мечеть в Турции, и там рассказывали теорию большого взрыва, теорию зарождения Вселенной на базе Корана, с применением компьютера и слайдов. Вот настоящий ислам. При этом рассказывал имам в галстучке, без бороды, культурный человек. Вот таким путем надо идти. Но для этого Турция тратит много времени и денег. Я считаю, надо именно этим путем пойти. Если есть какое-то течение, какой-то поток воды, бесполезно останавливать, легче повернуть. Надо просто повернуть в нужную сторону.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Последний вопрос, у нас осталась одна минута до конца передачи. Что вы хотите в этом году от отношений конкретно России и Киргизии, чтобы 31 декабря сказать – да, это получилось?
А. АТАМБАЕВ: Конечно же, я хотел, чтобы мы смогли в этом году вступить в Единое экономическое пространство. Это было бы здорово, в том числе для наших мигрантов в России.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Как говорит премьер-министр Путин – я мечтаю об этом. Это мечта?
А. АТАМБАЕВ: У меня много мечтаний.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Но это возможно.
А. АТАМБАЕВ: Это реальная мечта.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Давайте 31 декабря и посмотрим. Напоминаю, что в прямом эфире "Эхо Москвы" был президент Кыргызстана Алмазбек Атамбаев. Спасибо большое, господин президент.
А. АТАМБАЕВ: И вам громадное спасибо. Я был рад быть на вашем эфире. Я был рад.
А. ВЕНЕДИКТОВ: Спасибо.
http://echo.msk.ru/programs/beseda/861541-echo/#element-text
