Один день из жизни реализатора
Как раз в суровые морозные дни, когда в голове стыли даже мысли, потянуло меня на эксперименты. И потянуло почему-то в сторону рынка "Дордой". Не за покупками, а для того чтобы на своей шкуре познать нелегкую жизнь ушедших в торговлю учителей и врачей, а также других людей с двумя-тремя высшими образованиями или же даже без среднего. Тех, кто составляет эту разношерстную, в совокупности, массу.
Благо, там работает много знакомых. У одной из них, торгующей обувью, выпросила на денек возможность заменить ее в контейнере. Однако лишь под ее чутким присмотром. Правда, в процесс знакомая обещала вмешиваться лишь в случае крайней необходимости, так что все идет по плану.
Выходим из дома рано утром. Еще темно. Едва высунув нос из дому становится понятно, что день обещает быть веселым, с танцами и согревающими напитками. Подходим к самому рынку. Раскинулся. Не рынок, а целый мегаполис, живущий своей жизнью и по своим законам. Наш пункт назначения – обувные ряды.
По пути вспоминаешь, что "Дордой" - это не только покупки, но и полоса различных препятствий. Бывшие грязные лужи на неровном асфальте превратились в "чудесные" мини-катки, да и само дорожное покрытие между контейнерами обледенело и стало представлять угрозу для целостности конечностей. Вообще местами на подходе к самому рынку, там, где крыши нет, это такое царство грязного льда.
Внутри под крышей, к счастью, сухо. Рано утром нет пока и толпы бегущих людей, вызывающих ассоциации с фильмами по каналу "Дискавери" о диких просторах африканского континента. Мимо пробегают лишь грузчики и перевозчики товаров, которых в народе прозвали тачкистами по аналогии с используемым "инструментом" для перевозки. Наблюдать за их работой очень тяжело. Когда-то на заре появления рынка конкуренции в среде как таковой не было, а потому они относительно прилично зарабатывали. Почувствовав это, количество желающих освоить эту профессию росло с геометрической прогрессией. Таким образом снизились "заработные платы" старожилов, и деньги стали зарабатываться такие, чтобы можно было только выжить. В ответ старожилы обзавелись простенькими моделями сотовых телефонов и стали давать номера, так сказать, постоянным клиентам. А так как к тому времени не один продавец обжегся на том, что по дороге часть товара "немножко терялась", то есть доезжал до пункта назначения не весь товар, то проверенные и неворующие тачкисты стали цениться. Возрастной состав тачкистов - от 15 до 60-65 лет. Нагружая товаром, на их возраст никто не смотрит.
Из экономии средств бедняг иногда нагружают так, что груз с первого раза сдвинуть с места сложно. В будущем все это грозит грыжей и другими неприятными заболеваниями, ну а что делать – производства в стране практически нет, стать всем разом бизнесменами – тоже не получается. А жить на что-то надо.
Итак, мы на месте. На примерзший замок нужного контейнера, чтобы открыть, пришлось подышать – не помогло. Тогда пришлось применить более действенный способ – обогреть замерзшее ласковыми руками. А затем прыгать вокруг двери, пытаясь ее хоть на миллиметр сдвинуть – петли-то тоже замерзли.
Несмотря на крепчающие морозы, стали подтягиваться первые посетители рынка. Сначала шумными стайками, потом потоками бросились они между рядов. Было странным видеть множество беременных на последних сроках и мамаш с маленькими детьми. Какая нелегкая их занесла сюда? Неужели не понимают, что это не супермаркет, и они рискуют застудить своих чад или себя? Помимо нелетной погоды, большие скопления людей – это и различные вирусные инфекции. Однако зевающие женщины с блуждающим рассеянным взглядом, похоже, пришли на "Дордой" как на экскурсию…
Вскоре подтянулись и "индивидуальные предприниматели" - продавцы-лоточники, которые предлагают различные мелкие товары: от шоколадок и жвачек до набора для маникюра, мази от потливости стоп, газет и журналов (последние делятся на две категории: свежие – подороже – для тех, у кого торговля пошла, и месячной давности – дешевые – у кого день с точки зрения продаж скучный). Мелкой торговлей промышляют, в основном, пенсионеры и дети всех возрастов.
Давно на рынке мальчуган по имени Адилет, в своем 10-летнем возрасте он не ходит в школу, а продает на базаре семечки. Ходит между рядами и кричит что-то вроде "семИчка". Адилет почти не умеет читать, зато прекрасно считает. Иногда в свою пользу, но это простительно – опять-таки жизнь заставила.
Почти с пятилетнего возраста дети на рынке начинают промышлять сбором мешков из-под товара и картонными коробками. Картон сдается в конце дня в специально приезжающую за ним грузовую машину, которая отвозит собранное детьми в филиал картонной фабрики поселка Гидростроитель. По внешнему виду детишек понимаешь – не на конфеты и газированную воду они так деньги зарабатывают. Подбегая к контейнеру, они бойко спрашивают: "Картон надо?". Ответишь отрицательно – моргнуть глазом не успеешь, как все пустые картонные коробки, нужные и ненужные, исчезают вместе с детишками.
Покупатели обуви – это категория тоже интересная. Уже к обеду голос становится как у женщины бальзаковского возраста с солидным стажем курения. И не потому, что приходится каждый раз рассказывать о ценах и производителях. А потому что приходится просить покупателей "не нюхать обувь на предмет материала изготовления", "не поджигать ее в этих же целях", "не бросать ее на грязный асфальт, чтобы тут же померить", "не натягивать на сороковой размер ноги сапожки тридцать пятого".
К обеду у всех возникает потребность в еде, которую возят в бывших детских колясках женщины. А зимой – в небольшой порции коньяка в чай, так сказать, "для сугреву". Алкоголь дает ложное ощущение согревания организма, но когда ты уже исполнил все известные тебе танцы на ледяном полу железного контейнера, исключая нижний брейк, а ноги никак не сообщают о своем наличии, коньяк жизненно необходим. Одним глазом надо следить за обувью, хотя на витрине лишь один сапог. Но и тот могут украсть. Для чего - никто объяснить не может. По словам продавцов, коробки с обувью, сотовые телефоны воруют просто виртуозно.
К коляске с чаем подтягиваются соседи по контейнеру. Известное дело: знакомимся, разговорились. Одна из них – Айсалкын – преподает экономику и менеджмент в одном из вузов страны. Другая – Ольга – в прошлом врач-реаниматолог родильного дома. Айсалкын летает в Китай за товаром сама, Ольга же работает реализатором, то есть получает ровно столько, сколько накинет на обувь сверх цены ее хозяина. Прибыль нестабильная.
С Ольгой в прошлом году случилась неприятная история - торговля была хорошей, однако перед самой сдачей выручки хозяину ее обокрали. Вспоминать об этом по понятным причинам она не любит – страшно и больно. Но тут сработал коньяк и "эффект попутчика", когда незнакомому человеку можно и исповедаться. Оказывается, легко и запросто часто мелькавший до этого рядом с контейнером работник одной из бесчисленных на рынке столовых зашел в контейнер как будто поговорить, незаметно достал нож и "попросил" взаймы всю выручку. "Будешь кричать – убью всю твою семью", - поведал ублюдок и в деталях описал ее дом и улицу. Пришлось "подыграть" и шума не поднимать. Ничего не подозревающие соседи так ничего и не заметили. В милиции заявление при отсутствии свидетелей не приняли. Шеф на то время был в командировке в Москве.
Мало того, что Ольга не знала, как она будет возвращать деньги, она еще и стала бояться ходить на работу. Потому что преступник тем временем спокойно расхаживал безнаказанным и обещал еще раз зайти, что грозило перерасти в систематические наезды.
В отчаянии женщина обратилась к давно не жившему с ней бывшему мужу за помощью. Тот вспомнил, что его старинный приятель как-то связан с ОПГ.
Все деньги, что откладывались на покупку компьютера, пришлось отдать за обеспечение собственной безопасности. В ответ через пару дней ей предоставили видеозапись, где обидчику старым древним и очень действенным способом при помощи кулака объяснили, кого трогать не стоит и что деньги надо бы вернуть. Для верности ему сломали обе руки.
"Конечно, деньги никто не вернул. Пришлось около 60 тыс. сомов больше полугода отрабатывать, то есть работать бесплатно и жить на мамину пенсию", - в конце горестного рассказа делится Ольга.
Разумеется, возникает вопрос, как же она нашла силы в себе вернуться к прежней работе.
"Сынишка маленький подрастает, да мама – пенсионерка, - с трудом подбирая слова морщится от воспоминаний Ольга. – Вот как в жизни бывает. А всем кажется, что мы тут жируем. Торговли почти не стало в последнее время, говорят, что рынок загибается, так еще и такие истории происходят".
Так день и пролетел. Возвращаюсь домой с тяжелым сердцем. Утро следующего дня – это борьба с простудой и тяжелыми воспоминаниями.
