Евгений Варшавер: Кыргызстанцы едут в Москву общаться и социализироваться

Российские специалисты начинают проводить в Кыргызстане исследовании миграционной сферы. Подробнее об этом "ВБ" рассказал директор Центра исследований миграции и этничности, старший научный сотрудник Центра региональных исследований урбанистики Российской Академии народного хозяйства и государственной службы при президенте России Евгений Варшавер.

- Вы с коллегами уже не впервые обращаетесь к теме миграции из Кыргызстана. Так, в прошлом году занимались исследованием мигрантских сообществ в Москве. Речь шла и об уже складывающейся национальной группе, своего рода маленьком Кыргызстане, условно названном "Киргизтаун". И вот теперь сами отправляетесь в Кыргызстан, с какой целью?

- Здесь я бывал уже дважды - в 2011 и 2012 годах. Во второй раз, участвуя в исследовании по заказу Всемирного банка. Правда, оно, хотя мы и собрали интересный материал, не было опубликовано. По каким причинам, не знаю, я на тот момент являлся рядовым исполнителем. Но сейчас мы четко видим конечные цели и то, что необходимо сделать для их достижения. Результаты исследования обязательно обнародуем, и очень надеемся, что они пойдут на пользу как рядовым жителям Кыргызстана, так и властям. Наша задача - понять, как миграция в Россию влияет, во-первых, на повседневную жизнь кыргызстанцев и, во-вторых, на экономическую, социальную и другие сферы в Кыргызстане, что на первичном, что на общереспубликанском уровнях.

- Проблематика очень широкая.

- Но есть моменты, которые очень хотелось бы прояснить. Например, когда и как может поменяться жизнь в сельской местности? На нее, естественно, влияют денежные переводов мигрантов. Но не очень понятно, как и в зависимости от чего тратятся такие средства. Вполне возможно, что преимущественно на приобретение вещей, хотя лучшим способом, конечно, являются вложения в малый бизнес. Когда одни члены семьи находятся в миграции, а другие при их поддержке у себя на родине занимаются предпринимательством, тогда диверсифицируются риски и улучшается жизнь в самом населенном пункте. В том числе, и за счет повышения муниципальных налогов. А есть и третий путь – вкладываться в инфраструктуру, в то, что называется в экономике общественными благами. Содействовать строительству дорог, объектов соцкультбыта, школ, мечетей и так далее. У меня есть пример, когда в Иссык-Кульской области средства были потрачены на разбивку сада. И люди потом выиграли также и от торговли абрикосами.

- Что представляет из себя ваша экспедиция?

- Она будет проходить с 18 по 31 июля на южном берегу Иссык-Куля, в поселке Чичкан (в сторону Каракола). Исследовать намерены и этот населенный пункт, и те, что расположены по соседству. Надеемся на помощь и руководства района, и самих сел, и местного населения. Эту социологическую экспедицию возглавляют сотрудники Центра исследований миграции и этничности, а также Центра региональных исследований урбанистики Российской Академии народного хозяйства и государственной службы при президенте России. В их числе Анна Рочева, научный сотрудник РАНХиГС, которая уже участвовала в наших исследованиях. Вместе с нами – группа студентов данной академии. К нам также присоединились магистрант Кыргызско-Российского Славянского университета Динара Каныбек кызы, сотрудник общественного фонда "Городские инициативы" и научный сотрудник Казанского Федерального университета Мария Вятчина.

- Почему выбор пал не на южный регион республики, откуда в Россию сегодня отправляется наибольшее количество мигрантов?

- Это наш план на следующий год. Но в нынешнем году мы впервые проводим с нашими студентами экспедицию в Среднюю Азию и, в частности, в Кыргызстан. И начать решили с северного региона страны, тем более, что и для него, как и прежде, характерна миграция в Российскую Федерацию.

- Не планируете продолжить упоминавшееся прошлогоднее исследование в самой Москве?

- Планируем, но в этом случае уже не будем концентрироваться только на кыргызских мигрантах, нас будут интересовать выходцы и из других среднеазиатских республик. нас будет интересовать такой аспект: в России осуществляются различные законодательные регуляции применительно к миграционным потокам. В то же время эффект, достигаемый с их помощью, зачастую неожиданный. Так, например, произошло, когда ввели поправку, которую в народе назвал "90 на 180" (разрешение для мигрантов находиться в России не более 90 дней в течение каждого полугода). В результате все, в их числе и приезжие из Кыргызстана, начали покупать патенты на работу у частных лиц, даже работая у юридических лиц. Таким образом, это не привело к результату, который закладывался законодателями. И наша задача в том, чтобы понять, каким образом реально меняется поведение, посоветовать властям, в каком ключе им стоило бы разрабатывать законодательство и в целом, и применительно к миграционной сфере.

- Однако уже совсем скоро, после присоединения Кыргызстана к Евразийскому экономическому союзу, статус кыргызских трудовых мигрантов заметно изменится, в сравнении с выходцами из других среднеазиатских республик.

- Здесь тоже появляются темы для изучения. Так, с момента, когда в России были введены жесткие требования по получения патентов у физических и юридических лиц, и до подписания договора о вступлении Кыргызстана в ЕАЭС прошло несколько месяцев. За это время очень многие кыргызы просто ушли в тень, потому что им было не с руки приобретать патенты, в преддверии того, что скоро эти документы им уже не понадобится. Но тем самым такие люди все равно оказались нарушителями действующего миграционного законодательства. И вот теперь для них открыли окно, предоставили возможность начать, что называется, с чистого листа. Для нас очень интересны результаты подобной миграционной амнистии.

- В связи с вступлением Кыргызстана в ЕАЭС предрекают усиление трудовой миграции из республики в Россию. Вы разделяете такую точку зрения?

- С одной стороны, любые экономические модели показывают, что, когда снимаются ограничения, миграционный поток активизируется. С другой стороны, когда дорожка уже проторена, а кыргызские мигранты проложили ее еще несколько лет назад, система уравновешивается. И не будет большой ошибкой сказать, что все, кто хотел поехать в миграцию в Россию из Кыргызстана, уже поехал. Поэтому я не предвижу большого увеличения количества таких мигрантов. Хотя некоторый рост, конечно, будет.

- А вы не опасаетесь, как о том говорят некоторые эксперты, обострения в этом случае ситуации на российском рынке труда?

- Предполагаю, что кыргызским мигрантам, несмотря на снятие ограничений, в ряде случае все равно будут платить несколько меньше, чем коренным россиянам. С одной стороны, любая дискриминация - это плохо. С другой – чем дешевле труд, тем проще развиваться бизнесу. Более того, чем больше дешевых рабочих мест, тем шире круг менеджерских позиций. И в этом смысле не возникает ситуация, когда люди конкурируют за рабочие места.

- А с чем вообще связан ваш с коллегами интерес к Кыргызстану и его мигрантам?

- Достаточно просто посмотреть на улицы Москвы. Интеграционная траектория кыргызов отличается от интеграционных траекторий граждан других среднеазиатских республик. Кыргызы постепенно становятся москвичами. И это связано не только с тем, что они владеют русским языком, но и с тем, в каких сферах они представлены. Например, в сфере обслуживания, которая предполагает, во-первых, постоянное перемещение по городу, во-вторых, контакты с москвичами. И неизбежно кыргызские мигранты, будь то сельские или городские, северные или южные, перенимают вот эту, скажем так, московскость, поведенческие, культурные, другие модели. Более того, для многих молодых кыргызстанцев поездка в Россию становится обязательным моментом в их жизни. Причем для некоторых заработок уже не ставится во главу угла, что, конечно, не отрицает его значимости.

- Отправляются за развлечениями?

- Едут не только работать, но и общаться, социализироваться, знакомиться с новыми людьми, в том числе, соотечественниками. А это значит, и это тоже тема для нашей экспедиции, что в Кыргызстане появилось то, что называется миграционной культурой. Она подразумевает и то, в какой степени миграционное поведение вписано в жизненные траектории кыргызов, если миграция в Москву кому-то уже просто необходима. В свою очередь, важный социальный аспект такой культуры - изменение ролевых моделей. Возможно, кыргызской миграции в Россию, которая на 40 процентов женская, это касается меньше других среднеазиатских республик, но тем не менее. Когда мужчины уезжают, то женщины и старики вынуждены брать на себя изначально мужские социальные роли. Меняются гендерные, возрастные роли, и то, что называется тип родительства, то есть, каким образом мы обращаемся с детьми. А вот в какую сторону все это может поменяться, пока довольно сложно сказать. Ну и, конечно, еще один предмет для изучения - каким образом московская культура переносится в села Кыргызстана.

- А имеет ли место обратный эффект, привносит ли миграция из Кыргызстана что-то в повседневную жизнь москвичей?

- Думаю, что кыргызские кафе уже стали частью московского ландшафта. Хорошо одетые молодые люди, которые в спокойном режиме перемещаются по Москве, - это, по-моему, сегодня характерно для подавляющего большинства кыргызских мигрантов. Те, которых я вижу, с которыми общаюсь - абсолютно социализированые в российской столице люди. И их присутствие позволяет среднестатичному москвичу позитивнее воспринимать и среднеазиатов, и мигрантов в целом. С другой стороны, и наши исследования это тоже показывают, московским кыргызам по-прежнему свойственны установки на дружбу, браки внутри своей группы, и эти установки вряд ли быстро поменяются. То есть, сохраняется вероятность, что в значительной степени кыргызы вне зависимости от своих траекторий и места происхождения на родине будут оседать в том самом условном "Киргизтауне", о котором мы вспоминали. Но Москва – это мегаполис с множеством национальностей и традиций, и уроженцы Кыргызстана активно осваивают его.